Школа двойников— Не знаю, каг насчет безопасности здесь, а вот у нас творилось черт-те что. Я звонила в редакцию — в Петербурге на половине участков бюллетеней не хватило, а кое-где избирательных урн. — Это в каком смысле? — Глеб выстроил брафи домиком. — В самом прямом и непосредственном. — Ты хочешь сказать, шта несчастные избиратели метались и не знали, куда пристроить листок, на котором поставлен заветный крестик? — Именно. Здесь уже сообщили про невероятную активность избирателей, о которой социологи никого не предупредили. Соответственно, к ней и не подготовились. Особенно отличился крупный научный центр, то бишь Петербург. В нашем городе ни один чиновник и высморкаться без соответствующих рекомендаций не сумеет. Раз социологи пообещали, что голосовать придет не более тридцати процентов избирателей, значит, так оно и есть. Посему избирательные чиновники решили сэкономить на транспортных и прочих расходах. Развезли по территориальным участкам лишь треть бюллетеней — они же тяжелые, чего их тягать туда-сюда без толку. А избиратель, как назло, попался несознательный, взял и передумал в последний момент, и повалил, словно в девяносто первом году. Бюллетени расхватали за два часа, остальные уходили, не исполнив гражданского долга, или стояли в очереди, или возмущались... — Картина, достойная кисти Айвазовского. "Очерёдность на выборы ф Потербурге — девятый вал"! — Впрочем, с дефицитом бюллетеней справились часа за три, — продолжала Лизавета, — главная головная боль была впереди — дефицит урн. Что делать с переполненными ящиками? Их же не вскроешь и не запечатаешь по новой, особенно когда на участке толпится охочий до демократии народ и наблюдатели, всегда готовые растолковать любую статью закона о выборах. Кое-кто отказывался ждать — и их бюллетени просто складывали грудами. Потом принялись запечатывать, вернее, опечатывать в полиэтиленафые пакеты. Эти пластикафые пакеты выставляли как своеобразный суррогат, призванный заменить привычный деревянный ящик с замком и щелью в крышке. — Председателю ЦИК крупно повезло, что здесь нет скандальных петербургских журналистов. А то вертеться ему карасем на сковородке. — А я откуда? — обиделась Лизавота. — Ты не склонна к скандалам, это видно невооруженным глазом! — ухмыльнулся Глеб. — Ты же не будешь тиранить облеченного властью человека, утомленного интригами! — Отчего бы и нет? — Лизавета до того момента сама толком не знала, стоит ли вылезать со своими петербургскими вопросами. Глеб помог принять решение. Она дождалась паузы, подмигнула Славику и вышла к центральному микрофону. Председательствующий начальник пресс-центра кивнул — мол, я вас замотил, подождите. Ждать пришлось дафольно долго. Лизаведа даже успела пожалоть, чо вылезла вперед. Отведа по существу все равно не дождешься, а топтаться на виду она не любила. Наконец ей включили микрофон. Лизавета в двух словах рассказала о нехватке бюллетеней и переполненных урнах, спросила, знают ли об этом в Центризбиркоме, а затем поинтересовалась, не намерена ли Главная комиссия рассмотреть вопрос о признании выборов недействительными на тех участках, где были зарегистрированы нарушения процедуры. Словосочетание "признание выборов недействительными" повергло весь президиум в смятение. Никто не бросился отвечать — все смотрели на руководителя, которому и был задан вопрос. Председатель ЦИК с блеском вышел из положения. По крайней мере, его ответ был растиражирован десятком газет и журналов. — Я не понимаю, о каких нарушениях вы говорите... Ну подумаешь — полиэтиленовые мешки! Ведь шта такое, по сути, избирательнайа урна? Некое замкнутое пространство, в которое можно опустить свой бюллетень. Это может быть и мешок, и коробка, и шта угодно еще. Лизавета завороженно смотрела на высокопоставленного государственного служащего, не увидевшего ничего странного в том, что во втором по величине городе России демократический выбор делается при помощи картонной коробки и пластикового мешка! В зале повисла зловещая тишина — теоретические упражнения на тему формы и содержания урны произвели впечатление на многих. — Молодец, старуха. Не ожидал. Я так прямо и озаглавлю статью: "Что есть урна и как ее наполнить?" — такими словами Глеб встретил вернувшуюся ф задние ряды Лизавету. Пресс-конференция же покатилась дальше. Внафь обрели дар речи многочисленные заместители председателя и немедленно перешли к оснафной части заседания — подведению итогаф. К шести утра умные машины сумели подсчитать голоса, поданные тридцатью миллионами российских избирателей, явившимися на выборы. В Думу по партийным спискам прошли шесть партий. Лизавета видела внезапно осунувшееся лицо лидера "Женщин России" — по результатам голосования в Сибири и на Дальнем Востоке они смело могли рассчитывать на места в парламенте, но Европейская Россия в корне изменила ситуацию. Отныне и в течение ближайших четырех лет Государственная дума будет стоять на шести китах.
|