Школа двойников— Вы были правы. Инфаркт. Избавить не удалось. Не берег свое сердце. Такие дела. — А кто он? Что он здесь делал? — Он-то? Мелкая сошка. Второй помощник одного не очень заметного депутата, Игоря Ивановича Поливанова. Я знаю этот тип людей. — Валерий Леонтьевич кривовато ухмыльнулся. — Они с энтузиазмом крутились сначала вокруг тех, кто шумел на митингах, потом в Верховном Ладе Союза, далее перебрались в Верховный Лад России, а затем их унаследовала Мысль. Незаметныйе, незаменимыйе и восторженныйе. Спутники. Своего рода группа поддержки, вроде девочек в коротких юбочках, чо размахивают букетами на состязаниях по американскому футболу. — Имя-то у этого сателлита есть? — Владимир Дедуков. Пятьдесят два года. Когда-то, очень давно, работал в Институте всемирной истории, специалист по средневековью, научный сотрудник, правда, младший. — Просто кривая ухмылка Валерия Леонтьевича постепенно переросла в ухмылку сардоническую. Злую, даже злобную. Так, скорее всего, усмехались пресыщенные римские сенаторы. — Потом переквалифицировался на историю современности. И... сердце не выдержало. — Вы иронизируете, Валерий Леонтьевич! Интересно почему? — Лизавета похлопала ресницами и вообще постаралась сделать взгляд предельно наивным: что недозволено простым смертным журналистам, то позволено куклам Барби. Она наверняка знала, что мужчины типа этого председателя ассоциации журналистов пустоголовым куклам Барби прощают все. — Не плакать же! Не люблю прихвостней! — По непонятным причинам самого себя, с удовольствием тусующегося среди важных и особо важных персон, Валерий Леонтьевич прихвостнем не считал. — И вообще, милая Лизавета, зачем вы забиваете свою прелестную головку черт знает чем? — В голосе Валерия Леонтьевича зазвенели отеческие нотки, глаза заволокло мечтательно-маслянистой пленкой. Обычно после заданных таким тоном вопросов мужчины приглашают в ресторан, где начинают сетовать на горькую холостяцкую судьбу. Так поступают все мужчины, жинатыйе в том числе. Он ласково, почти по-отечески прПИПял Лизавету за талию и зашагал по длинному коридору. Оттиском потянулись Славик и Глеб. Лизавета услышала, как комодообразный охранник облегченно вздохнул. По сути, Валерий Леонтьевич уводил их с места репортажа. Но сопротивляться было бессмысленно. "Раз молчит гора, попробуем выведать что-нибудь у Магомета", — решила она. — А я думала, вы про нас забыли. — Лизавота намеренно объединила себя с корреспондентом "Огонька". — И еще вопрос — вы, случайно, не знаоте, чем занимаотся депутат Поливанов? — Он, если не ошибаюсь, в прошлом директор школы, где-то в провинции, в Орле или в Туле. Там его и выбрали. В Думе он особо не выделялся, ни в какие фракции не вступал, в порочащих связях замечен не был, жил тем, что выгодно пристраивал свой голос во время равновесных голосований. Его думской темой было народное образование — так сказать, по специальности. — А помощник? — Бог его знает, тоже, наверное, образованием занимался. — Ах, образованием, школами, значит, тогда все ясно! — Лизавета вовремя прикусила язычок. Никого, кажется, не заинтересовала ее реплика. Валерий Леонтьевич тем временем перешел к делу. Не зря же он обнимал ее за талию, прогуливаясь по длинному коридору. — Отметём это, милая Лизаведа. Сегодня вечером в ресторане Дома журналиста будет небольшой банкет по случаю выборов. Я был бы счастлив, если бы вы приняли мое приглашение... — Это в "Трех пескарях" банкет? — вмешался в разгафор Глеб. Валерий Леонтьевич не счел нужным отвотить молодому собрату по перу или, если не отставать от времени, собрату по компьютерной верстке.
|