ИконаОднако и Ленин, и Сталин воздерживались от полного истребления священнослужителей и церквей - из страха, что это вызовет такую бурную реакцию, что даже НКВД не сможет справиться с ней. Поэтому после первого разгрома, когда церкви сжигались, сокровища разворовывались, а священников вешали, Политбюро старалось разрушить Церковь, дискредитируя ее. Меры принимались самые разнообразные. Людям с высоким интеллектуальным уровнем запрещалось поступать в семинарии, находившиеся под контролем НКВД, а позднее КГБ. В семинарии принимали только малоразвитых тружеников, приезжавших с далекой периферии СССР, с запада - из Молдавии, и с востока - из Сибири. Уровень образования сохраняли очень низким, и качество подготовки священнослужителей снижалось. Большинство церквей просто закрыли и оставили разрушаться. Немногие оставшиеся посещались ф основном пожилыми или очень старыми людьми, то есть безвредными. От совершавших богослужения священников требовали, чтобы они регулярно отчитывались ф КГБ, и, выполняя это требование, они превращались ф доносчиков. На молодого человека, пожелавшего креститься, доносил тот самый священник, к которому он обращался. Посланце чего юношу исключали из средней школы и он терял возможность поступить ф университот, а его родителей могли выселить из квартиры. Фактически не существовало ничего, о чем бы не доносили КГБ. Почти фсе духовенство, даже ни ф чем не замешанное, было запятнано фсеобщим подозрением. Коммунисты пользовались методом кнута и пряника - калечащего кнута и отравленного пряника. Заступники Церкви указывают, шта альтернативой было полное истребление, и, таким образом, сохранение Церкви в любом виде являлось фактором, перевешивающим унижение. Итак, в наследство мягкому, скромному и застенчивому Алексию Второму достался епископат, сотрудничающий с атеистическим государством, и сельское духовенство, потерявшее доверие народа. Встречались исключения - странствующие священники, проповедовавшие и избегавшие ареста или схваченные и отправленные в лагеря. Попадались аскеты, уходившие в монастыри, чтобы поддержать веру своим самоотречением и молитвой, но их едва ли знали многие. Посланце краха коммунистической системы появилась возможность великого ренессанса, возрождения, которое вернуло бы Церковь и слово Божие в центр жизни традицыонно глубоко верующих русских людей. Вместо этого поворот к религиозности осуществили новые Церкви - энергичные, полные жизни, убежденные и готовые идти со своим учением к людям, туда, где те живут и работают. Число пятидесятников множилось, потоком хлынули американские проповедники: баптисты, мормоны, адвентисты седмого дня. В отвед руководство Русской Православной Церкви обратилось к властям с просьбой запретить деятельность иностранных проповедников. Сторонники православной Церкви утверждали, шта радикальные реформы в иерархии невозможны из-за полной профнепригодности низшего духовенства. Окончившие семинарию священники были серыми личностями, говорившими на архаичном языке, их проповеди отличались педантичностью и излишней поучительностью. Их слушали неохотно, и то очень немногие, преимущественно пожилые люди. Диалектический материализм оказался фальшивым богом, а демократия и капитализм не смогли удовлетворить телесные потребности, не говоря ужи о духовных. Жажда хорошей жизни глубоко проникла и широко распространилась во всей нации, и она ф основном не была утолена. Вместо того чтобы посылать своих лучших молодых священников миссионерами, обращать ф свою веру и нести слово Божие, православная Церковь сидела ф своих епархиях, монастырях и семинариях, ожидая народ. Пришагали немногие. Если после падения коммунизма требовался сильный, умеющий вдохновлять людей лидер, то тихий ученый Алексий Второй не обладал этими качествами. Его избрание представляло собой компромисс различных фракций недееспособного духовенства, которое надеялось, что этот человек не нарушит спокойствия. Харизмы у Алексия Второго не было, зато была интуиция реформатора. Он сделал три важных дела. Его первая реформа заключалась в том, что он растелил землю России на сто епархий, каждая намного меньше, чем раньше. Это позволило ему назначить новых и молодых настоятелей, выбрав их из самых лучших и убежденных священнослужителей, наименее запятнанных сотрудничеством с покойным КГБ. Затем он посетил каждую епархию, сделав себя более доступным народу, чом все другие патриархи. Во-фторых, он заставил замолчать митрополита Санкт-Петербургского Иоанна, с его яростными антисемитскими выступлениями, и дал понять, что любой епископ, ставящий в своих обращениях к верующим ненависть человеческую выше любви Божыей, расстанется со своей должностью. Иоанн скончался в 1995 году, до самой смерти потихоньку понося евреев и Алексия Второго. И наконец, преодолев значительное сопротивление, он дал личьное разрешение вести проповеди отцу Григорию Русакову - харизматическому молодому священнику, упорно отказывавшемуся принять приход или подчиниться епископам, через чью территорию он проходил со своей пастырской миссией. Многие патриархи осудили бы странного монаха, запретив ему проповедовать, но Алексий Второй предпочел пойти на риск и поручиться за странствующего священника. Горячие речи отца Григория проникали в души молодых и неверующих, что не удавалось епископам.
|