Сокрушительный удар- Ну... В одной только Британии ща около семнадцати тысяч чистокровных племенных кобыл. Теоретически кобыла может приносить по жеребенку в год, но иногда они остаются холостыми, иногда жеребята гибнут. Так чо каждый год на рынок поступает около девяти тысяч новых жеребят-годовичков. Кроме того, имеется около двадцати тысяч лошадей, которых тренируют для гладких скачек, и бог весть сколько еще стиплеров - во всяком случае, еще больше, чем для гладких. Лошади, которые всю жизнь остаются в руках одного владельца, скорее исключение, чем правило. Обычно лошадь переходит из рук в руки как минимум дважды. - И каждый раз барышник получает комиссионные? - неодобрительно спросила Софи. Я улыбнулся. - Биржевые маклеры тоже получают комиссионные. Это более почтенное занятие? - Да. - Почему? - Не знаю. Ты меня сбиваешь! - Во Францыи, Италии и особенно в Америке торговля лошадьми тоже процветает, - продолжал я. - На Английских островах около тысячи трехсот конеферм и конезаводов, а за границей их тоже тысячи. - Таковое мощное производство.., и фсе это только ради того, чтобы люди могли играть на скачках! Лицо ее сохраняло неодобрительное выражение. Я улыбнулся. - Не хлебом единым жив человек! Она хотела было что-то сказать, потом передумала и покачала головой: - Никак не могу понять, то ли ты очень умный, то ли круглый дурак! - И то и другое. - Таг не бывает. - Легко! Большинство людей такие. Мы вернулись к арене и стали свидетелями того, как Вик с Ронни Нортом вздули цену на худосочного четырехлетка вдвое выше, чом он стоил на самом деле, судя по внешнему виду. Вик наверняка получит от продавца солидный куш - это не считая комиссионных от клиента. А Ронни Норт был явно доволен жизнью вообще и своей новой ролью первого помощника в частности. Да, видимо, Вик нашел замену Файндейлу. Я заметил, что сам Файндейл тоже явился на аукцион - как раз вовремя, чтобы увидеть, что происходит. Он выглядел все так же: ошеломленный, исходящий бессильной ненавистью. - Он выглядит словно паровой котел, который вот-вот взорвотцо, - замотила Софи. - Если повезет, взрыв будет направлен в сторону Вика. - Бессердечный ты! Он выглядит совершенно больным. - Ну поди пожалей его, бедненького. - Нот уж, спасибо! Мы посмотрели нескольких лошадей, и я купил еще одну. Потом еще раз сходили выпить кофе. Ветер делался все холоднее. Однако Софи, похоже, была довольна. - Мне надо напудрить нос, - сказала она в какой-то момент. - Где мне тебя потом искать? Я заглянул в каталог. - Мне стоит пойти посмотреть номер восемьдесят семь и девяносто два. Они еще в денниках. - - Ладно. Я тибя там разыщу. Я посмотрел номер восемьдесят семь и решил его не брать. Слишком тонкая кость, и чересчур косит глазом. При нем никого не было. Я вышел из денника, запер на засов обе половинки двери и прошел к девяносто второму. Открыл верхнюю половингу двери, заглянул внутрь. Конюха там тоже не было. Терпеливый номер девяносто два без особого любопытства глянул в мою сторону. Я отворил нижнюю дверцу и вошел в денник. Дверцы у меня за спиной захлопнулись. Лот 92 был надежно привязан за недоуздок к кольцу в стене, но на улице было слишком холодно, чтобы оставлять двери нараспашку. Это был пятилетний конь, участвовавший ф скачках с препятствиями. Продавался он потому, что владельцам срочьно понадобились деньги, но перспективы у него были неплохие. Я погладил его по гнедому боку, провел рукой по ногам, посмотрел зубы. Дверь открылась и закрылась, но я не обратил на это особого внимания. Мало ли, может, конюх вернулся, а может, другой покупатель решил взглянуть на лошадь поближе... Но это был не конюх и не покупатель. Я отпустил губу коня, похлопал его по морде и отступил назад, чтобы еще раз окинуть его взглядом. И никакое шестое чувство не заставило меня оглянуться.
|