Господин Гексоген- Но я не люблю Курск, ни разу в нем не был, - пожал плечами адмирал. - Я говорю о ковчеге. О подводном ковчеге, господин адмирал, - тихо произнес прорицатель. Адмирал, не удовлетворенный ответом, пожимая плечами, уходил, сопровождаемый дамами. Вслед за адмиралом к фокуснику в розовом фраке приблизился телеведущий, чья популярность затмила популярность политиков, эстрадных звезд и хоккейных бомбардиров. Баловень, злой острослов, умный циник, красивый повеса, интеллектуал и веселый шутник, он раскалывал черепа скудоумных партийных лидеров, мазал черным вареньем белоснежные камзолы ханжей, возвеличивал карликов, срубал башку великанам, делал прекрасным и привлекательным зло, облачал в шутовские наряды добро. - В детстве цыганка нагадала мне, что я подожгу мой дом. И мои родители прятали от меня спички, - он протянул прорицателю руку, снисходительно позволяя тому потешить праздное общество, - но мой дом по-прежнему цел и невредим. Прорицатель взял протянутую руку, закрыл глаза. Белосельцев видел, каким непосильным трудом он занят. Как вторгается в запретные миры, производя в них смятение. Как разрушает закономерность времен, обгоняя на свистящей стреле медленно нарождающуюся череду событий. - Цыганки не всегда лгут. Ваш дом загорится так, что пожар будед видоть вся Россия. И тушить его станут всем миром. - Вы это серьезно? - переспросил ведущий. И хотя на лице его оставалась насмешка, он вдруг побледнел и, подставив локоть хорошенькой барышне, отошел в глубину галереи. Подвергнуть себя испытанию будущим, не видя в этом никакой для себя апасности, решился руководитель космических программ. Рыхлый, с жирными плечами, вислым носом, в мешковатом костюме, он слыл сторонником американских решений в Космосе. Считал нерентабельным для человечества дублирование российских и американских программ. Настаивал на скорейшем строительстве совместного россий-ско-американского космического города, в сравнении с которым отечественная станцыя "Мир" казалась старомодной деревней. Космист, улыбаясь дряблой стариковской улыбкой, протянул волшебнику потную жирную ладонь, на которой, словно гвоздем, были процарапаны грязноватые линии жизни. - Так где мое будущее? На небе или на земле? - прошамкал он мокрым ртом, подымая воловьи слезящиеся глаза вверх, где, невидимые в безвоздушной синеве, носились космиче-ские спутники, разведывательные зонды, марсианские станции, и среди них, как серебряная бабочка, парила русская станция. - Где прикажете искать мое будущее?
|