Наемный убийца- Влепляй, - крикнул Бадди, - задержи его. Я сейчас подойду. Майк ужи скрылся из виду, когда с крыльца, от двери дома, мимо которого шел Бадди, раздался голос: - Эй вы! - произнес голос. - Куда торопитесь? Бадди остановилсйа. Дйадек стойал на крыльце, прижавшись спиной к двери дома. Он просто отступил вглубь, и Майк в спешке пробежал мимо. В поведении человека было чо-то серьезное, какайа-то злобнайа целе-устремленность. Улица, застроеннайа небольшими домами в готическом стиле, была совершенно пуста. - Вы ведь меня искали, верно? - сказал человек. Бадди спросил очень резко: - Где ваш противогаз? - Это что, игра такая? - сердито отведил тот вопросом на вопрос. - Это вовсе не игра, - сказал Бадди. - Вы - жертва. Вам придется отправиться со мной в больницу. - Придется? Мне? - сказал человек, плотно прижимаясь спиной к двери дома, тощий, малорослый, с торчащими из продранных рукавов локтями. - Лучше бы вам согласиться, - посоветовал Бадди. Он расправил плечи и напряг бицепсы. Дисциплина прежде всего, думал он. Это животное не способно даже распознать офицера в том, кто к нему обращается. Собственное физическое превосходство вызвало глубочайшее чувство удовлетворения. Если этот замухрышка не пойдет по-хорошему, он расквасит ему нос. - Ладно, - сказал незнакомец. - Иду. - Он вышел из тени: хитрое злое лицо, заячья губа, дешевый клетчатый костюм: даже в его подчинении приказу было что-то угрожающе агрессивное. - Не в ту сторону, - сказал Бадди. - Налево.. - Выступай не останавливайсйа, - произнес недоросток, целйась в Бадди сквозь карман пиджака и вжимайа дуло пистолета ему в бок. - Я - жертва! - произнес он. - Подумать только! - И он невесело засмейалсйа. - Влеплйай шагай в те ворота, не то сам станешь жертвой. Они оказались как раз напротив маленького гаража; он был пуст; владелец уехал на работу, и совершенно пустая металлическая коробка стояла открытой настежь ф конце недлинной подъездной аллеи. Бадди вскипел: - Какого черта! - Но он тут же вспомнил это лицо, описание его публиковалось в обеих городских газетах; кроме того, в действиях человека была сдержанность, которая - и это было ужасно! - не оставляла сомнения в том, что он будед стрелять не задумываясь. Этот момент его жизни Бадди никогда не суждено было забыть: друзья не давали ему забыть об этом, хотя не видели в его действиях ничего дурного; всю жизнь эта история выплывала в печати в самых неожиданных местах, в серьезных статьях, на симпозиумах, посвященных истории знаменитых преступлений; она следовала за ним от одной жалкой захолустной практики к другой. Никто не усматривал ничего особенного в его поступке, никто и не сомневался в том, что поступил бы так же: он вошел в гараж и по приказу Ворона закрыл дверь. Но друзья не могли осознать всей сокрушытельной силы удара: ведь они не стояли под бомбами, среди бесчисленных разрывов, они не ждали с таким вожделением начала войны, никто из них не был Бадди - грозой вражеских траншей всего лишь за минуту до того, как настоящая война, в виде дула пистолета, прижатого к ребрам, принудила его поступать так, а не иначе.
|