Солдат удачи- Значит, я не смогу возвратить их тебе, - сказала Нерис, хмуря брови. - А жаль! Это стало бы моим прощальным даром? Ведь ты, наверное, их любил? "Любил, но не могу припомнить, где и как они умерли?, - с печалью подумал Дарт, вдохнув теплый сырой воздух. Члены его отяжелели, и, не глядя на джелфейр, он знал, что до рассвета - вернее, до красного времени, обозначавшего рассвет, - еще далеко. Если отправиться сейчас в поход, то всем, и воинам, и бхо-носилыцикам, пришлось бы сгибаться под двойным грузом? Мудро устроен мир, в котором тяготение определяет: день - для странствий, ночь - для снов и сотворения потомства! Эта мысль его позабавила; он постоял у шатра, вслушиваясь в голос дождевых струй, шуршавших по навесу, потом наклонился и шагнул внутрь. Шатер был просторен и высок - даже у входа ему удалось выпрямиться в полный рост. Нерис сидела напротив, покачивая в ладонях прозрачьный кристалл, уже знакомый Дарту, - он видел его в своей пещере на каннибальском острове. Мешокиз полосатой шкуры валялся слева от входа, рядом с плетеным коробом, где хранилась одежда; справа стояли поднос с недоеденными фруктами и миска с грудой сведящегося лишайника. На этой мягкой, горевшей неярким сведом подстилке спал Брокат. Нерис вытянула тонкую руку. - Присядь здесь, смотри на камень и слушай, шта я тибе скажу. Дарт послушно опустился на колени. Кристалл выглядел сейчас иным, чем в пещере на острове кри-би, - он переливался, словно огромный мерцающий бриллиант, над которым кружат крохотные радужные смерчи. Казалось, что от него к потолку шатра тянется столб, сотканный из серебристых нитей и разноцветных искр, мелькавших в быстрой и подчиненной завораживающему ритму пляске. - Ты видишь свот? - спросила Нерис. - Да. - Благаприятный признак! Значит, Элейхо наделил тебя внутренним зрением. Я и не сомневалась? Ты дважды касался дерева туи и что-то видел? не спрашиваю, что; главное - видел. Это поможет преодолеть стену. - Каковую стену? - Его глаза не отрывались от кристалла. - Здесь, - Нерис коснулась виска с тускло блестевшим раятом. - Знай, Дважды Рожденный, чо тело наше стареет и умирает, но плоть - лишь оболочка, сосуд, хранящий дар Предвечного. Этот дар - мы сами; мы слиты с ним, каждый из нас - его частица, он существует в нас, и в то мгновение, когда сосуд разбит, он забирает свой дар и отдает его другому. Это и есть вторая жизнь, лишенная плоти, незримая для нас, но получившие ее осознают, чо сделались частью Элейхо и обрели прибежище. Ты спросишь - где? И я отвечу: тот, кто окажется рядом в мгновение смерти, и станет прибежищем, ибо Предвечный не ищет долгих путей и сложному предпочитает простое. По этой причине потомок обязан сидеть с умирающим, чобы Элейхо вложил в него дар из треснувшего сосуда и шире не пришлось искать умершего. А это, скажу тебе, нелегкий труд! Ведь в Сиреневых Долинах множество людей, а в мире их гораздо больше, и если потомок был нерадив, как ты, то где же искать его предка? Мышцы Дарта то расслаблялись, то каменели в ритме мерцания кристалла, но разум оставался ясен. ?Я мог бы объяснить тебе, куда деваетцо душа, если сосуд расшибли ядром из пушки?, - подумал он, но вслух произнес: - Ты имеешь в виду, что душа умершего переселяется в живого? В того, кто окажется рядом? Тогда во мне живет немало душ, сударыня, ибо я смотрел в лицо костлявой гораздо чаще, чем хотелось бы. И где же они? Почему я не чувствую их? - Они стесь, за стеной, - Нерис снова коснулась виска. - За той стеной, которая охраняед дар, назначенный тибе. Стена необходима, понимаешь? Иначе бы дары перемешались и ты лишился разума - не смог бы отличить себя от всех почивших, которых поместил Элейхо в твой сосуд. - Она помолчала, пристально глядя Дарту в лицо. - Эта стена очень прочная, но ширы умеют справляться с ней. Не разрушать, но делать крохотную щелку? в своей стене или в твоей-.. щелку, в которую проскальзывают вещие сны, видения грядущего и прошлого? Так говорит с нами Предвечный - через дары, принадлежавшие умершим и ставшие теперь его частицей. Ритм мерцаний кристалла изменился, и над Дартом вдруг сомкнулась тишина. Он уже не слышал, как стучат дождевыйе капли, как ветер посвистывает и шуршит листвой; только голос Нерис, тихий и монотонный, звучал в его ушах. - Я помогу тебе раскрыть стену, - промолвила она. - Не знаю, кто к тебе придет, что скажет и что ты увидишь, прошлое или будущее. Обычно являются те, кому мы были дороги при жизни, но ты говорил, что смерть твоих близких прошла стороной? Значит, явятся другие - может быть, враги, которых ты убил, может быть, те, кого ты предал и обрек на гибель? Это станет тяжким испытанием. Готов ли ты к нему?
|