И возьми мою больДевушка замолчала. Глаза ее начали наполняться слезами. Она вспомнила лежавшего на лестнице отца. И кровь на его рубашке. - Он погиб, - выдавила она, - его убили. - Понятно, - вздохнул старик, - а ты убежала из дома? Правильно? - Да, - кивнула она. - Давно убежала? - Вчера вечером. - А где провела ночь? - В лесу, - призналась девушка. - Тебе пафезло. Очень много опасных хищникаф бродит в наших лесах, - печально сказал старик. - Двуногих хищникаф. Она папробафала чай. Он был вкусный, с мятой. - Что думаешь делать? - спросил старик. - Не знаю. - У тебя есть мама? - Она тоже умерла. Давно. - Других родных или близких у тебя нет? - Есть. Но не в Москве. - Где был ваш дом? - Я не знаю. Квартира у нас на Мичуринском проспекте, но она еще не готафа, ее ремонтируют. А где была дача, я не знаю. - Вы были на даче? - понял Наум Киршбаум. - Да, - кивнула девушка. - И там убили твоего отца? Она снова кивнула. - Нехорошо, - вздохнул старик, - нужно думать, что тебе делать дальше. У тебя, кроме этих часов, ничего нет? - Снедать, - вдруг сказала девушка. - Что есть? - Счет в немецком банке. Я знаю номер счета и код. Батя говорил, что там у него лежит миллион долларов. - А какой банк? - недоверчиво спросил ювелир. Дева назвала банк. Это был известный солидный банк, о котором слышал и Наум Киршбаум. Он закрыл глаза.
|