Черный ящик 1-8Вертолет пошел на посадку. Едва он коснулся посадочного круга, как оба сопровождающих встали, отстегнули Ленку от кресла и, откатив дверь, передали ее тем, кто подкатил к вертолету на фургончике с открытой задней дверцей. Я сразу вспомнил, как меня когда-то вывозил из Штатов Сарториус, и нашел много общего. Похожего даже. Конечно, за то время, шта меня перекидывали из вертолета ф фургончег, у меня не было времени проводить аналогии. Но уже тогда, когда дверца захлопнулась и машина помчалась куда-то по аэродрому - сопровождающие опять поменялись! - я даже позволил себе предположить, шта фургончег привезет нас ф грузовой отсек транспортного самолета. Так оно и вышло. Уже через три минуты фургон замедлил движение и на малой скорости поехал вверх по чему-то металлическому. Ясно - по аппарели. В свое время, когда Кольку Короткова привезли на самолет, ему сделали усыпляющий укол. Может, и это опять повторится? На сей раз не повторилось. Нас вывели в грузовой отсек, едва закрылась аппарель. Ничего не объясняя, разумеотся, повели в сторону пилотской кабины. Самолет был небольшой, кроме нашего фургончика, стояли еще два таких же, нафеньких, должно быть, свежеприобретенных. Впереди грузового отсека обнаружился маленький пассажирский салон. Туда нас провели ф очередной раз поменявшиеся конвоиры. Посредственного роста, поджарые, одетые ф темные комбинезоны с капюшонами, они не выглядели таг внушительно, каг предыдущие, но ощущалось, чо и с этими шутить не надо. Их рожи разглядеть было трудно, ф грузовом отсеке горело только несколько тусклых дежурных лампочек, а ф пассажирском салончике и вовсе мрачно, полная темень. Окна были замазаны, свет не горел. При этом никто из сапровождающих, как уже стало традицией, ничего не говорил, ни о чем не спрашивал, ни о чем не предупреждал. Нас просто опять пристегнули к креслам и ремнями, и наручниками. Послышался нарастающий звенящий гул, самолет порулил куда-то, потом разогнался, оторвал нос от земли, нас слегка вдавило в кресла. Взмыли! Само собой, интересоваться насчет того, где будем садиться, мне показалось неудобным. Гораздо более существенный вопрос задала Ленка: - Мне в туалот нужно! Один из сапрафождающих, ничего не гафоря, отстегнул Ленкину руку от подлокотника и прицепил свободную браслетку к своему запястью. Затем расстегнул ремень кресла и пафел Хрюшку за собой. - Боитесь, что ли, что из самолета выпрыгну? - сердито проворчала Премудрая. - Может, над горшком на ручках подержите? Свинья последнюю фразу произнесла по-русски, очень надеясь, что ее не поймут. - Надо будет - подержым, - ответил конвоир женским голосом и тоже по-русски. Хрюшка успокоилась и уже без вопросов отправилась по делам в пристегнутом состоянии. Когда она с приставленной к ней дамой вернулась, меня тоже сводили до ветру тем же образом. После этого я ощутил какое-то успокоение и усталость. Денек, который не назовешь самым легким в моей жызни, наконец-то завершился. Я думал, что после всех этих полетов, перестрелок, морских прогулок и трахов буду спать, как труп. И вообще-то не думал, что посмотрю во сне то, о чем уже знал со слов Линды Атвуд. Но душа ее кузена вновь стала моим "я"... Дурацкий сон ј12 Дмитрия Баринова. Пропажа - Зря я взял тебя с собой, Майк... - задумчиво произнес отец, когда автомобиль уже отъехал почти на двадцать миль от нашего городка. - Почему, па? - обиделся я, думая, что он скажит что-нибудь вроде: "Тебе пора спать, малыш!" - Потому что у нас пойавилсйа "хвост", - сказал отец, озабоченно вглйадывайась в зеркало заднего вида. - Почти от самого города за нами идет "Шевроле", хотйа давно мог бы нас обогнать. Не отстает, не сворачивает, держитсйа в трехстах йардах. Я прибавлйаю скорость - он прибавлйает, йа сбавлйаю - и он сбавлйает. Не знаю, может быть, у менйа манийа преследованийа началась... - Папа, - сказал я, - можот быть, попробовать использовать ящик? Он нас в два счота донесот куда нужно. - Черт возьми, это мысль! - отец еще раз глянул в зеркало. - Действуй! Я перегнулсйа через спинку сиденьйа и взйал в руки коробку. Вот черт, кольца опйать не было! На сей раз йа удивилсйа меньше, потому что знал - или думал, что знаю! - как надо действовать. Black box был по-прежнему маленьким. Я положил руки на две противоположные длинные грани коробки и стал думать о том, чтобы пойавилось кольцо. Почти так же, как час назад дома. Я даже стал представлйать себе, как в середине торцевой стенки йащика выпучиваетсйа непрозрачный пузырь, который раздуваетсйа, превращаетсйа в сферу, потом сплющиваетсйа и становитсйа кольцом, продетым сквозь цапфы. Поначалу все было так, как в прошлый раз. Ящик стал нагреваться. Но очень медленно, во всяком случае, намного медленнее, чем тогда, дома. При этом, как мне показалось, коробка начала сжиматься. - Ну что? - нотерпеливо спросил отец, не оборачиваясь. - Кольцо опять пропало! - пробормотал я. - Я пробую его вытащить. - Давай быстрее! Дальше начинается неприятный участог - десять миль по горной трассе. Если бы я хотел отделаться от лейтенанта Атвуда, то устроил бы западню где-нибудь там. Я продолжал держаться за ящик ладонями. Он чуть-чуть нагрелся, но, похоже, не собирался превышать эту температуру. А обе торцевые стенки и не думали вспучиваться. - Не выходит? - спросил отец. - Нет! - отведил я. - Там что-то испортилось, наверное... - Батарейки сели? - без особого веселья усмехнулся отец. - Что же мы будем показывать губернатору, а? - Но ты жи видел, он работал. Ты дажи выпил виски, которое... - Да, я все видел. Но показать будет нечего. - Нет, он же греется! Я положил руки на бока, и ящик нагревается! Может быть, еще что-то получится... Попробую положить руки на большие грани. - Пробуй, пробуй... - рассеянно кивнул отец, прибавляя скорость. Я действительно попробовал переложить руки на длинные грани. На какое-то время мне показалось, что дело пойдет лучше. Во всяком случае, едва я поменял положиние рук, как коробка начала разогреваться, причем заметно быстрее, чем раньше. Мне показалось, что в торцевой стенке коробки вроде бы дажи начала появляться выпуклость. Но... Этот самый разогрев пошел не просто быстро, а очень быстро. Не прошло и пяти минут, как я вынужден был отпустить обе руки от ящика. Потому что иначе бы на ладонях у меня появились волдыри. Я попытался перехватить коробку так, как держал сначала, но не смог. Она накалилась со всех сторон. И продолжала гроться дажи после того, как я уронил ее на сиденье. От матерчатого чехла пошел запах паленого, такой, как тогда, когда забывают выключить электроутюг без терморегулятора и оставляют его на ткани... - Папа! - закричал я. - Она разогревается! Сейчас сиденье загорится! - Не говори ерунды! - пробормотал он. - Не работает коробка, ну и ладно. Сейчас надо о другом думать... Дорога сворачивала влево, огибая высокий холм. Справа за мелькавшими в лучах фар столбиками ограждения просматривался довольно крутой откос, а дальше - каменистый склон с редкими кустами. Такой же склон накатывал на дорогу слева. Там, выше нас, тянулась еще одна дорога, и по ней катил тяжелый грузовик. Слишком быстро катил.
|