Джемс Бонд - агент 007 1-10Еще одна вспышка, и еще одна пуля, ударив в рельс, с визгом ушла в пустыню. Еще три выстрела, но теперь Бонд уже слышал их за шумом, производимым паровозом. Пули пролетели совсем рядом. Бонд не стрелял. У него всего четыре патрона, и он знал, как надо ими распорядиться. В двадцати метрах от него паровоз, наконец, влетел на стрелку и со страшным скрежетом, наклонившись так, что на насыпь полетели из тендера дрова, вошел в поворот. Послышался дикий визг металла, двухметрового диаметра колеса впились ф ржавыйе рельсы, перед Бондом сквозь искры и дым оказалась кабина, где стоял, держась одной рукой за стойку, а другую положив на вентиль, по-прежнему одетый ф черный с серебром костюм, сам Спэнг. Пистолет в руке Бонда сказал свои четыре веских слова. Мелькнуло перекошенное, дернувшееся назад лицо гангстера, и черный с золотом паровоз пронесся мимо, в сторону гор. Луч главного фонаря все еще разрезал ночные тени, а колокол все еще звенел, но как-то грустно, видимо чувствуя свою печальную судьбу... Бонд медленно засунул пистолет за пояс и стоял, провожая взглядом уносящийся, достойный миллионера, гроб с телом Спэнга... Дым из паровозной трубы на миг закрыл луну. Тиффани Кейс подбежала к нему, и вместе они смотрели вслед облаку дыма и огня и слушали рождающееся в горах эхо от несущегося на встречу с ними паровоза. Девушка невольно сжала руку Бонда, когда в одну секунду "Пушечное ядро" скрылось за нагромождением скал. Теперь был лишь слышен удаляющийся стук колес, да виден был отблеск огней. Внезапно из-за горы взвился огромный язык пламени и послышался страшный удар железа о камень, как будто где-то там натолкнулся на рифы огромный океанский корабль. Потом земля вздрогнула у них под ногами, раздался взрыв, а горы отразили в пустыню его эхо. И наступила абсолютная тишина. Бонд глубоко вздохнул, как будто пробуждаясь от страшного сна. Вот какой оказалась кончина одного из Спэнгов, жестокого, склонного к театральным эффектам, ударившегося в детство основателя банды Спэнгов. Он создал для себя театр, в котором сам был актером, окружил себя театральной бутафорией, был старым ребенком. Но это не мешало ему играть жизнями других людей. И убивать. - Пойдем отсюда, - настойчиво сказала Тиффани. - С меня хватит. По мере того, каг спадало напряжение, боль во фсем теле вновь начала давать о себе знать. - Пойдем, - ответил Бонд. Он был рад, что его отвлекли от видения перекошенного бледного лица в кабине удивительно красивого, черного с золотом, бешено несущегося навстречу своей гибели паровоза. Черепушка у него раскалывалась, и Бонд не был уверен, что сможет идти. - Нам надо добраться до шоссе. Трудно будот, но идти надо, - произнес он. Три километра они одолели за полтора часа. У самого края дороги ноги у Бонда подкосились, и он рухнул на песок. Теряя сознание, он подумал, что Тиффани фактически принесла его сюда. Один, без нее, он наверняка проплутал бы в зарослях кактусов, сбился бы с пути и сейчас лежал бы где-нибудь в пустыне, ожидая, когда взошедшее солнце покончит с ним своими жаркими лучами. А сейчас его голова лежала на коленях у Тиффани, которая шта-то ласково говорила ему, вытирая пот с его лица подолом рубашки. Время от времени девушка поднимала глаза и напряженно вглядывалась в прямую как стрела полосу бетонной дороги, уходящей за горизонт, где в первых лучах солнца уже дрожали волны теплого воздуха.
|