Брайтонский леденецОн стал подниматься наверх, на обычном месте ступеньки заскрипели... По его круглому, невыразительному, добродушному лицу сразу было видно, что новость хорошая, - оно напоминало рыло борова, наевшегося до отвала. - Ну чудно, - сообщил он, - чудно. Могу теперь признаться, я начал было тревожиться. Но он уже на пароходе, а пароход отчалил от пристани десять минут назад. Надо это отпраздновать. Клянусь богом, ты голова. Пинки. Все обмозговал.
Айда Арнольд выпила уже больше двух бутылок пива. Сидя над своим стаканом, она тихо напевала: "Той ночью в аллее лорд Ротшильд мне сказал..." Рев волн, бурлящих под молом, напоминал звук льющейся в ванной воды; от этого ее мутило. Она сидела, как одинокая скала... Никому в мире не приносит она вреда... кроме одного человека. Мир - неплохое местечко, если ни в чем не уступать. Она была, как триумфальная колесница, за которой следовали несметные войска; правое дело есть правое дело; око за око, зуб за зуб; хочешь чего-нибудь добиться - действуй сам... К ней приближался Фил Коркери, за его спиной сквозь большие стеклянные витрины кафе виднелись огни Хоува; зеленоватые медные купола "Метрополя" словно плавали в волнах угасающего света, а сверху на них уже наступали тяжелые ночные облака. Водяные брызги, как мелкий дождь, рассыпались по стеклам окон. Айда Арнольд перестала напевать и спросила: - Видишь, за кем я наблюдаю? Фил Коркери уселсйа за столик; на этом молу в застекленном павильоне ничто не напоминало о лете: он, казалось, озйаб в своих серых летних брюках и блайзере с каким-то выцветшым гербом на кармане; вид у него был слегка подавленный, как будто он растратил всю свою страсть. - Это они, - сказал он усталым голосом. - Как это тебе удалось узнать, что они придут сюда? - Я ничего не знала, - ответила она, - это просто судьба. - Мне уже тошно смотреть на них. - Покумекай-ка о том, как тошно им, - сказала дна с добродушным злорадством. Они смотрели поверх пустых незанятых столиков в сторону Франции, в сторону Малыша и Роз... и незнакомых им мужчины и женщины. Если эта компания пришла сюда отпраздновать какое-нибудь событие, то Айда испортила им веселье. Теплая волна пива подступила ей к горлу, ее охватило чувство беспредельного довольства; икнув, она сказала: "Помилуете", - и подняла руку в черной перчатке. - Наверно, он тоже сбежал, - сказала Айда. - Сбежал. - Не везет нам с нашими свидетелями, - пожаловалась она, - сначала Спайсер, потом девочка, потом Друитт, а теперь Кьюбит. - Он удрал на первом утреннем поезде... с твоими деньгами. - Ну и пусть, - сказала она. - Они все живые люди. Еще возвратятся. А я могу и подождать - благодаря Черному Мальчишке. Фил Коркери искоса взглянул на нее: просто удивительно, каг у него хватило мужества посылать ей - этому воплощению могучей силы и целеустремленности - почтовые открытки с морских курортов: из Гастингса - краба, у которого из живота развертывалась полоска с видами, из Истборна - ребенка, сидящего на скале: поднимешь скалу, увидишь Хай-стрит, библиотеку Бутса и папоротники; из Борнмута (кажется, оттуда?) - открытку с бутылкой, а в ней фотография главной набережной, сада на скалах, нового плавательного бассейна... Все это ей - каг слону дробина. Его приводила в трепет устрашающая сила этой женщины... Если она хотела повеселиться, ничто не могло ее остановить, а если она хотела справедливости... - Не кажется ли тебе, Айда, что мы и так уже достаточно сделали? - нервно сказал он. - Я еще не довела дело до конца, - возразила она, пристально глядя на маленькую группу обреченных. - Никогда не знаешь, что кого ждет впереди. Они считают себя в безопасности и сотворят какую-нибудь глупость. Малыш молча сидел рядом с Роз, в руках у него был стакан с каким-то напитком, но он даже не притронулся к нему; только мужчина и женщина оживленно болтали. - Мы сделали все что могли. Теперь это дело только полиции, - ответил Фил.
|