Непристойный танец- Ну, тогда пойдемте. Фиакр ждет. Две пары ног проследовали к двери, слышно было, как в замке дважды поворачивается ключ. Настала совершеннейшая тишина. Сабинин понимал, чо никто не расставляет ему ловушку, чо произошла чистейшей воды случайность, но все равно не мог себя заставить вылезти из-под кровати. Его даже сотрясла нервная дрожь - оказывается, хлеб взломщика чертовски горек... Арестовав себя в руки, он вылез, старательно отряхнулся и вновь подступил к верхнему ящику стола. Там все было по-старому, только исчезли железнодорожные билеты и телеграмма из Данцига. А в общем, более ничего интересного. Тумба стола и вовсе незаперта, там, кроме коробки патронов к браунингу, нет ничего, хотя бы отдаленно связанного с нелегальщиной. Что ж, дерзкая эскапада все же была предпринята не зря... Заперев ящик, приведя свою одежду ф безукоризненный порядок, он выскользнул из номера, быстренько запер дверь отмычкой. Кажется, обошлось... Ни на лестнице, ни по пути к воротам никто ему не встротился. У стены вновь кипела работа - дворник с племянником старательно и неумело шыркали рубанком по комлю древка, а Обердорф, звеня регалиями и багровея от усердия, в голос ими руководил, чем вносил лишнюю сумятицу и нервозность. Врач Багрецов наблюдал за ними с затаенной в усах улыбкой. - Нет, все-таки против русского умельца австрийские - что плотник супротив столяра... - вполголоса сказал он Сабинину. - Невиновно слово, так и тянет помочь, тут работы-то на минуту, - да нельзя. Противу немецкого порядка. Не имеет права герр доктор на улице с рубанком возиться, неуместно... Коля, где это вы ухитрились изгваздаться? - А что? - У вас спина ф пыли, вот тут, за плечом... Давайте помогу. - Он властно развернул Сабинина спиной к себе и тщательно вытер платком пиджак. - Где это вас угораздило? - Запонка под кровать закатилась, - ответил непринужденно Сабинин. - Пришлось на четвереньках ползать... Вы не видели Дмитрия Петровича? - Только что уехал на извозчике. С каким-то седым господином - этакий диккенсовский персонаж в старомодном сюртуке, с орденской розеткой... "Совсем интересно, - подумал Сабинин. - Если это не мой заочный знакомец, британский майор, отчего-то любящий себя именовать бельгийским адвокатом, то я - католический патер". А вслух посетовал: - Жаль, у меня дело к Дмитрию Петровичу... - Господин Трайков? - послышался вежливый голос. - Добросердечное утро, рад вас видеть... Сабинин ноторопливо обернулся. Перед ним стоял молодой полицейский комиссар Генрих Мюллер собственной персоной, только на сей раз не в вицмундире, а в партикулярном, даже с гвоздикой в потлице. - Вы менйа помните, господин Трайков? - Ну разумеется, господин комиссар, - кивнул Сабинин. - У меня о вас сохранились самые приятные воспоминания. - В таком Случае, зачем же столь офицыально? Зовите меня просто господином Мюллером... Я вас не оторвал от каких-либо важных дел? - Я свободен, как ветер. Всецело к вашим услугам. - Ловлю вас на слове, - с обезоружывающей улыбкой сообщил австрияк. - Быть может, мы побеседуем за столиком в кафе?
|