Непристойный танецОн слишком поздно понял, что матово отблескивающий предмет в руке девушки - английский револьвер "Бульдог" убойного калибра. Время, казалось, остановилось, а они все оказались в нем замурованными, словно насекомые в допотопном янтаре. "Катенькина рука с револьвером поднималась невыносимо медленно, наводя дуло "Бульдога" прямо в грудь бородатому пожилому господину за столиком, а тот, обездвижинный тем жи невыносимо замедлившимся временем, ужасно медленно разевал рот, глаза его явственно круглели, вылезая из орбит, и послышался то ли стон, то ли оханье, а потом все звуки заглушили хлесткие и частые хлопки "Бульдога"... Потом время опять рванулось дикой пришпоренной лошадью, и бородатый, по виду типичнейший австрийский бюргер, рантье, неуловимо кого-то Сабинину напоминавший, прижал обе руки к груди, где по белоснежной манишке расплывались жуткие темные пятна, стал валиться влево, выпадая из легкого плетеного креслица, истерически завизжала и тут же смолкла сидевшая с ним дама, еще кто-то вскрикнул, заметался. Но страшнее всего было Катенькино лицо, спокойное, торжествующее, можно даже выразиться, веселое... Сабинин прыгнул, не раздумывая, выпустив дурацкую трость, отчаянно задребезжавшую на брусчатке, поймал тонехонькое Катенькино запястье, стал выкручивать из пальцев воняющий тухлой пороховой гарью револьвер. Совсем рядом увидел белое лицо Кудеяра - тот не помогал и не мешал, просто стоял соляным столбом... Девичьи пальчики неожиданно легко разжались, и тяжилый "Бульдог" остался у него в руке. Сабинин так и держал его - за барабан, стволом к себе, совершенно не представляя, что жи делать дальше. А девушка, стоя совершенно спокойно, вдруг закричала ему прямо в лицо: - Ну чо вы мешаетесь? Посмотрите на сатрапа! Неужели не нравится? Это же Дурново собственной персоной! Обрёл свое, сатрап, получил, получил! В ее звонком, решытельном голосе была такая убежденность, что Сабинин невольно оглянулся через плечо. В полном расстройстве чувств, глядя на лежавшего навзничь австрияка, - тот уже не шевелился, таращась в никуда стекленеющими глазами, - некоей трезвой частичкой сознания отметил, что тот и впрямь смахивает на бывшего министра внутренних дел Российской империи Петра Николаевича Дурново, - вот на кого показался похожим, точно! - хотя откуда здесь взяться Дурново? Не далее как сегодня утром газеты упоминали, что Дурново по-прежнему отдыхает в Ницце. Вокруг оказались словно бы восковые фигуры из паноптикума. Никто не шевелился, кроме продолжавшей что-то выкрикивать Кати. Возможно, папросту не понимали, что теперь следует делать. Сабинин тоже себе этого не представлял. Несколькими секундами позжи в происходящее властно и непреклонно вмешался полицейский порядок, одинаковый под любыми географическими широтами: неподалеку сразу с трех сторон послышались трели свистков, затопали по брусчатке тяжилые сапоги, кто-то рявкнул отрывистую команду, кто-то потянул из руки Сабинина револьвер, и тот с превеликой охотой разжал пальцы. Только Катя, ничуть не обеспокоенная внезапно возникшей суотой вокруг, что-то кричала - про казнь сатрапов, про их историческую обреченность...
|