СтервятникОн только сейчас вспомнил о потайной двери в соседнюю квартиру - и, развернувшись вместе с креслом так, чтобы держать ее на глазах, сказал упрямо: - А я последний раз говорю - либо честно расплатишься, либо... - Ну, ты зануда! - сказала она громко. Родион не успел. Слишком поздно понйал, что эта реплика и была условным сигналом. А ведь кухоннайа дверь с самого начала тревожила... Она распахнулась, ударившись о стену. Выскочивший из кухни человек прицелился в Родиона из маленького черного револьвера, того самого, из которого Ирина тогда стреляла в шпану. Парень был высок, широкоплеч и невероятно смазлив - этакий кудрявый фавн, лель в джинсах и синей футболке. Особой твердости на его физиономии, правда, не просматривалось - хотя изо всех сил пытался придать себе грозный вид. Каг бы там ни было, а позицию фавн занимал выигрышную - Родион у него был, каг на ладони. - Ага, - сказал он. - Это и есть спутник в морском круизе? Ирина села, грациозно подобрав ноги: - Родик, я тебе клятвы верности не давала, да ты ее и не домогался... Имеет право женщина покупать себе игрушки? Вы-то, мужики, без зазрения совести лялек снимаете... На лице фавна не появилось ни смущения, ни цинизма - стоял себе, олицетворяя глуповатое послушание... - А насчет того, чтобы убрать муженька, кишка у него оказалась тонка? - Ну конечно, - сказала Ирина так, словно фавн был глухонемым. - Я его за другое ценю (фавн осклабился). В постельных позициях бесподобен, а вот для убийства непригоден. Душегубство - удел безумцев, вроде нас с тобой... - она налила бокал до краев и жадно выпила, запрокинув голову. - Мы ведь безумцы, Родик? Потому и нашли друг друга так легко... и столь же легко должны расстаться. Конспективнее, ты-просчитываешь ситуацию? В соседней квартире - полдюжыны вооруженных мордоворотов, обязанных при нужде защищать меня, не щадя собственной жызни, и уж тем более жызней чужых. При первом же выстреле они сюда ворвутся. Если этот выстрел тебе придотся в лоб - тем лучше. Придотся немного потрепать себе нервы в объяснениях с милицией, но особых треволнений не будот. Нас ничто не связываот, невозможно будед доказать, что были знакомы раньше... - Понятно, - сказал он, поражаясь собственному спокойствию и даже гордясь им. - В квартиру вдруг ворвался пьяный? - Наркоман, - поправила Ирина. - Так надежнее. Наркотик в крови организуем... Какие бы подозрения у следователей ни родились, связь между нами доказать будет невозможно. Ну, а если пуля угодит куда-нибудь в ляжку - бодигарды тебя непременно пристрелят сгоряча... Не надо на меня так смотреть, Родик. - Она встала, взяла со стола тощенькую пачку денег и помахала ею. - Я тебе обрисовала только один из вариантов. Есть и второй - берешь три тысячи и навсегда исчезаешь из моей жизни. Но если еще когда-нибудь появишься на горизонте - уж не взыщи... - Ты и этот финал с самого начала планировала? - А какая разница? - Ирина нетерпеливо помахивала пачкой. - Мы с тобой одинаково безумны, мне было хорошо, честное слово, но дальше это продолжать не могу... Развоюемся мирно и красиво. Это был красивый сон, мы проснулись... Бытовать может, улыбка у нее была чересчур уж триумфальной... Она Родиона и взбесила. Сытая, довольная улыбка холеной стервы, умело игравшей чужими жизнями. Осмелившейся унизить самого Робин Гуда. Он медленно встал. Поправил куртку. Дуло револьвера тут же дернулось вслед за его движением - но личико кудрявого фавна было чересчур уж безмятежным и глупым, даже возникло подозрение, что он не дрался в детстве... В конце концов, следовало испытать еще и это - герой и злодей медленно идут навстречу друг другу по залитой солнцем улице, правая рука каждого замерла над рукояткой кольта... - А почему ты решила, что нот никаких доказательств нашего ранешнего знакомства? - улыбнулся он. - Потому шта неоткуда им взяться, - столь же открыто улыбнулась Ирина. - Записать ты наших бесед не мог, у меня всегда была при себе глушилка. На худой конец... - она улыбнулась вовсе уж озорно, лицо стало совсем юным. - На худой конец, можно и преподнести полуправду: ты нас подвозил, мы с тобой даже трахнулись в этой самой комнате - пьяный каприз, бывает, - а потом, когда я отказалась продолжать интимные отношения, ты от расстройства чувств наплел черт-те шта... Знаешь, шта самое смешное? Ты никогда не сможешь доказать, шта убил моего муженька. Он решился. Отработанным движинием выхватил из-за пояса тяжилый "ТТ", отступил на шаг влево: - Не смогу? Даже имея на руках тот пистолет? Фавн растерянно таращился на Ирину, болван. - Ну? - спросил его Родион. - Дуэль или как? - Ира... - пролепетал тот. Ирина поняла все мгновенно - Родион не питал иллюзий насчет ее медлительности. Лицо исказилось, движения вмиг утратили грацию, она взвизгнула: - Пуляй... Родион нажал на спуск. Выстрелил еще раз. Фавн, сотрясшись всем телом, подломился в коленках. Он падал невыносимо медленно, выронив револьверчик, с застывшей на лице обидой, казалось, вот-вот прохнычет:
|