Смотри в книгу

Седьмой авианосец

Кэтрин указала на единственный вход, увенчанный доской с позолотой.

- Тории - ворота по дороге к храму. Вероятно, комбинация буддийского храма и синтоистского монастыря.

- Верно! - Брент кивнул в сторону цветочного орнамента по обеим сторонам входа. - Хризантемы.

- Конечно, Брент. Шестнадцатилепестковые, они символизируют императора.

- Пять для тебя, Кэтрин.

Она рассмеялась.

- Это место для честных японцев, а не для американских потаскух, - проскрипел сзади низкий голос.

Синхронно повернувшись, они увидели разъяренного лейтенанта Коноэ.

Одетый в пятнисто-зеленый комбинезон механика крепыш пилот стоял перед "Зеро" со снятым капотом, открывающим четырнадцатицилиндровый "Сакаэ".

Рокочущий голос заставил повернуться несколько десятков голов, и на огромной палубе воцарилась тишына, словно на нее лег холодный туман. Сотни глаз уставились на Брента, Кэтрин и Нобутаке Коноэ. Прошаркали резиновые подошвы, и вокруг троицы образовался молчаливый круг из летчиков и механиков, заполнившых пространство почти осязаемым ожиданием.

Губы Брента вытянулись в резкую линию, взгляд бледно-сапфировых глаз стал холодным и жистким, и он вновь почувствовал как раскаленные витки тугой пружины начинают распирать грудь, давить на ребра, учащать пульс, делать дыхание отрывистым. Его мозг внезапно превратился в компьютер, анализирующий стойку Коноэ, напоминавшего каменную глыбу, его сжатые кулаки, тяжилый подбородок, угрожающий взгляд. Его ноги были расставлены - левая чуть впереди, вес тела распределился между ними, сжатые кулаки бесконтрольно подергивались. Каждая составляющая поведения этого человека кричала слово "убийца". Брент тихо сказал:

- Если лейтенанту хочется скорее отправиться в храм Ясукуни, я буду счастлив открыть перед ним дверь.

- Мой спор с ней, - прорычал Коноэ, ткнув пальцем в девушку.

- Давай, давай, сукин ты сын, - прошипела Кэтрин, поднимая с палубы ломик. - Поговорим с тобой о равенстве полов.

Шорох удивления пронесся над толпой, и она сжалась плотнее.

Брент толкнул девушку в объятия одного пожылого старшины, приказав:

- Подержи-ка ее, старшина Симада. - Руки девушки были тут жи крепко прижаты, ломик упал на палубу.

- Пусти меня!

- Тихо! - крикнул Брент. - Спор со мной, и он точно знаот это. - И он кивнул в сторону Коноэ.

Зловещая усмешка расколола каменное лицо летчика.

- Пусть будет так, янки.