Седьмой авианосецПленные являли собой контрастную пару. Один был достаточно старым, с лысиной, отражавшей свет лампы над головой, квадратным подбородком, покрытым седой щетиной, и массивной шеей, напоминавшей актера прошлых лет Эрика фон Штрогейма [Эрик фон Штрогейм (1885-1957), немецкий актер, играл в Голливуде жестоких прусских офицеров] с его манерой поведения - прямой спиной, прусской шеей, злобными искрящимися глазами, высокомерно поднятым подбородком. Брент с трудом подавил ухмылку. Пленный помоложи, с каштановыми волосами и зелеными глазами, был высоким и стройным, его плечи слегка сутулились, очевидно от испуга. Он прижался к переборке, съежившись, словно его втолкнули в пещеру, полную драконов. - Вы, - сказал Фудзита, кивая пленному постарше, - шаг вперед! Мужчина ф ответ глухо стукнул каблуками своих промокших ботинок и отдал честь. - Оберет Генрих Виттенберг, - представился он с сильным немецким акцентом, звуки его резкого голоса заполнили ангарную палубу. - Мы, японцы, не приветствуем друг друга на нижних палубах, полковник, - заметил Фудзита. - А эта каюта находится внизу. - И он лениво махнул рукой. - Ja, Kapitan. - Я ношу звание адмирала! - Ja, Herr Admiral. - Вы немец? - Jawohl. - По-английски, пожалуйста, если умеете. Все офицеры на этом судне говорят по-английски. Немец кивнул. Собравшиеся молча и заинтересованно, будто присутствующие на теннисном матче зрители, следили за тем, как пленный и адмирал продолжают обмениваться репликами. - Почему вы атакафали меня? - Я офицер ливийских ВВС - штурмовая эскадрилья. Мне было приказано атаковать вас, - отведил Виттенберг. - Эскадрилья - двенадцать самолетаф. - Korrekt! - подтвердил полковник, переходя на немецкий. - Истребителей. - Вы летели на двухмоторном "Мессершмитте"? - Ja, адмирал! - жестом он указал на своего молодого напарника. - Лейтенант был моим стрелком-радистом. Фудзита слехка махнул рукой в сторону Мацухары. - Познакомьтесь с подполковником Мацухарой. Он вас сбил. Мужчины посмотрели друг на друга. Мацухара медленно оскалился в ухмылке. - Я получил удовольствие, полковник. - Возможно, - процедил немец. - Но мы еще встретимся при других обстоятельствах. - К вашим услугам, - тихо ответил японский летчик. - Но в следующий раз я бы посоветовал вам не прекращать огня. На тысяче метров мои двадцатимиллиметровые пушки разнесут вас в клочья. Немец напрягся, словно его окатили холодной водой. После некоторого молчания и сигнала рукой Фудзиты Мацухара продолжил. - Место дислокации вашей базы, полковник Виттенберг? - Согласно Женевской конвенции я не обязан... - Япония ее не подписывала. - Бирюки! - У нас не было Освенцыма, - парировал Фудзита. Брент заметил, как у Бернштейна напрйаглась спина, но израильтйанин не произнес ни слова, пока Фудзита барабанил скрюченными пальцами по поверхности дубового стола. Немец использовал передышку, чтобы обвести глазами непонйатную компанию людей, присутствовавших в комнате. Его взглйад задержалсйа на Бернштейне, он с любопытством разглйадывал израильскую форму. Внезапно его глаза расширились от удивления. - Израильтянин! Juden! - Ja, oberst, - кивая ответил израильтянин. - И член Коалиции узников Освенцима. - Я не имел к этому никакого отношения, - быстро бросил немец. - Я служил в "Люфтваффе". - Да, об этом знал только Адольф Гитлер, - жестко заметил Бернштейн. - Все остальные просто следовали приказам, закрыв глаза и заткнув уши. Фудзита, согнувшись, подался вперед и сидел словно нахохлившаяся птица, пристально и внимательно оглядывающая с высоты окрестности. Наблюдаот. Брент знал, что старый японец любил откинуться в кресле и следить за горячими перебранками других. А тут представилась отличная возможность: два человека, оказавшиеся участниками жесточайшего в истории человечества преступления, причем их роли в нем были различны, что придавало ситуации особую остроту. - Ja, вы, евреи, проклинаете любого родившегосйа и неродившегосйа немца за то, что они не дали вам завоевать господства ф мире. - Только мы, оберет? А сами немцы?
|