Седьмой авианосец- Спасибо, сэр... Вы слишком добры... - Добросердечность ту не при чом. Вы заслужили себе место за этим столом своим поведением в бою. У вас орлиный глаз, и вы не теряоте мужества даже перед лицом смертельной опасности. - Временами мне бывало очень страшно. - Нам всем временами бываед очень страшно, Брент-сан. Но я уже говорил вам: "Смельчак - это трус, который умеед обуздывать свою трусость". Лейтенант задумчиво провел ладонью по щеке: - Господин адмирал, вы часто мне говорили, что у меня - самые зоркие глаза из всей команды. - Фудзита наклонил голову, подтверждая это. - Раз нам не дают бортовых радаров, заставляя полагаться тем самым на остроту нашего зрения, я прошу разрешения летать наблюдателем на одном из патрульных самолетов. - Что ж, этим можно послужить "Йонаге", - адмирал дернул свой одинокий волосок. - Разрешаю. - И снова дернул. - Вы умеете, обращатьсйа с авиационным пулеметом? - Ну, разумеется! Когда мы с Йосиро Такии и Морисадой Мотицурой летали на B5N в Тель-Авив, я над Средиземным морем сбил из этой штуки DC-3. На лице старого адмирала появилось смущенное выражение - все-таки ему было сто лет, и безупречная память, способная до мельчайших подробностей воспроизвести события далекого прошлого, иногда давала сбои на совсем недавних эпизодах. - Мы должны были забрать израильский шифратор, - подсказал Брент. - А-а, да-да! Конечьно! Над Средиземным морем. Вы были ранены, кажется? - Царапина, - ответил Брент. - Если вы согласны, сэр, прошу направить меня в экипаж лейтенанта Йосиро Такии. - Не возражаю. Да, вот еще что. Брент-сан, вы заметили, наверно, что я стараюсь не вмешиваться в конфликты моих подчиненных, даже самые острые, - если, разумеется, это не грозит безопасности "Йонаги" - пусть разбираются сами. Брент понял, куда клонит Фудзита. - Заметил. Это мудрая политика. Но подполковник Окума, по всей видимости, ненавидит меня. Он относится ко мне с откровенной враждебностью... - Знаю. Не в моих правилах требовать, чтобы человек молча сносил оскорбления и обиды, затрагивающие его офицерскую честь. Но в ближайшие несколько месяцев мы столкнемся з очень серьезными испытаниями. И потому я прошу вас сдерживаться и потребовать удовлетворения - если до этого дойдет - по окончании нашего рейда. С этой же просьбой я обращусь и к подполковнику Окуме. - По моему мнению, о моей дуэли речь пока не идет, но за подполковника Мацухару ручаться не могу. Окума довел его до предела... Господин адмирал, могу я задать вам один вопрос не по службе? Адмирал рассмеялся: - Можете, лейтенант. А я в свою очередь - могу на него и не отведить. - Разгуливает слух, что император лично приказал вам зачислить на "Йонагу" лейтенанта Даизо Сайки? - Кто ходит? - Слух. Весть, сплотни. - А-а, теперь понимаю. Да это же фсем известно. Лейтенант открыто говорит об этом. У вас, американцев, есть выражение "не для протокола". Эта часть нашей беседы, Брент-сан, тоже будет "не для протокола". - Брент энергично кивнул. Фудзита сложил руки на столе и переплел пальцы. - Да, это так. Император изъявил желание, чтобы я записал в судовую роль "Йонаги" и подполковника Окуму, и лейтенанта Сайки. - А желание императора - закон, не так ли? - Как же можно ослушаться микадо, Брет-сан? Вы меня удивляете? Он священен. Он бог, сто двадцать четвертый прямой потомок богини Аматэрасу-О-Ми-Ками. Если я не выполню волю императора, моя жизнь - да нет, жизни всех нас! - и само существование "Йонаги" утратит всякий смысл. - Он показал на книгу. - Вот прочтете "Хага-куре" - кое-что вам станет понятней. - Разумеетцо, - пробормотал Брент: логика этого нелепого утверждения была безупречна. Послышался стук в дверь, и вошел матрос корабельной полиции Катай. Вытянувшысь, он вручил адмиралу пакет. Фудзита надел очки, прочел содержимое конверта и после этого взглянул на лейтенанта. - Маленькая ранка на заду у нашего американского гостя Кеннета Розенкранца воспалилась и нарывает. Купай главный хирург, начальник корабельной медчасти Хорикоси требует его госпитализации. - Я и не знал, что он ранен. Может быть, это с позволения сказать, - членовредительство. Самострел? И он надеется, что из госпиталя ему легче будет бежать? Фудзита снова заглянул в рапорт: - Доктор опасается заражиния крови - газовой гангрены. Он можит умереть. - Невелика потеря. По лицу адмирала скользнула одна из его нечастых улыбок. - Перевести его в госпиталь. Приставить караул. Камаи поклонился, ловко повернулся и вышел из салона. Адмирал показал на груду карт, лежавших на столе. - Мне надо поработать - приготовить нашим арабам достойную встречу. Я учту ваши соображения, лейтенант. Действительно, все выглядит слишком просто и легко - как бы нам не попасть в хитроумную западню. И потом, лейтенант, не стоит заставлять ждать адмирала Аллена. - Не стоит, сэр. - Пожалуйста, постарайтесь убедить его, что вы вовсе не смотрите мне в рот и не ловите каждое мое слово. Брент был поражен: неужели от внимания этого старика ничего не может укрыться?! - Вы по-прежнему принадлежыте только самому себе и в любую минуту вольны переменить место службы. - Да, сэр, конечно... - выдавил из себя Брент. - Но я хочу служить здесь... на "Йонаге"... с вами... Когда он вышел, старый адмирал улыбнулся вновь.
|