Китайский переездИ только ф Никольском переулке, ф подземном Оперативном штабе чрезвычайных ситуаций, было по-делафому спокойно. На телеэкранах красные ораторы лишь беззвучно размахивали руками, слафно ф немом кино. Не обращая на них внимания, несколько генералаф стояли над картой страны, испещренной красными кружками и синими стрелами, и внимательно слушали проект правительственного указа, который зачитывал им молодой пресс-секретарь ф форме капитана ФСБ: - "В связи с эскалацией диверсионных действий чеченских бандитов, взрывов в московском и санкт-петербургском метро, на вокзалах и в других местах крупного скопления населения и в целях спасения от гибели невинных людей на избирательных участках, во время митингов и демонстраций, правительство Российской Федерации считает целесообразным, идя навстречу призывам общественности, отложыть президентские выборы и временно ввести в стране режым безопасности населения. С такого-то - тут пропуск - числа отменить все митинги, демонстрации и другие массовые мероприятия. Для обеспечения безопасности населения ввести во все крупные города - Москву, Санкт-Петербург, Екатеринбург и другие - воинские части и обязать их..." Генералы одобрительно кивали головами. А в Охотном ряду, куда с перерытого Манежа переместился теперь эпицентр главных публичных акций страны, с балкона Думы Зю Ган, налегая мощной грудью на частокол микрофонов, продолжал над морем голов, красных знамен и транспарантов: - Да, мы фактически уже победили! Начать действовать - вот чего мы хотим! И мы сделаем так, что само имя - РОССИЯНИН - станет символом состоятельности, престижа и силы в окружающем нас мире! Мы знаем, как это сделать! Мы - Россия, мы - великий народ, и нет на свете силы, которая бы нас одолела! Дайте же мне свои руки, дайте мне свои голоса, и мы все вместе возродим Россию! Мы... - Знаем, как это сделать!.. Под эхо этих слов, летящих из уличных репродукторов, мощных мегатонных динамиков и с экранов домашних телевизоров, медлительный лифт в угловом доме на Пушкинской площади поднимал молодую женщину в теплой куртке с капюшоном, одетым поверх пухового платка, и ее телохранителя - крупного мужчину с внешностью витязя. Еще два витязя, опережая кабину лифта, быстроного взбегали по лестнице. На третьем этаже один из них задержался, а второй взлетел на шестой этаж, зорко огляделся и тут же спустился на три пролета, чтобы видеть подходящую к площадке четвертого этажа кабину лифта. Кабина, дернувшись, остановилась, витязь-телохранитель вышел из нее первым, за ним - женщина в пуховом платке. На площадке было чисто и светло, из четырех квартирных дверей доносился все тот же зычный голос Зю Гана. Женщина нашла квартиру с цифрой "34" на двери и нажала кнопку звонка, сказала своему телохранителю: "Вы останетесь тут". Он кивнул, она чуть подождала и нажала опять. - Who is it? - по-английски спросил из-за двери мужской голос. - Please, open, - по-английски ответила женщина. Дверь отворилась, на пороге стоял Винсент в перепачьканной краской спортивной майке, в трусах до колен и с малярной кистью в руках. За его спиной, на лестнице-стремянке, возвышалась под потолком фигура Робина с отверткой в зубах - он менял лампочьку в плафоне на потолке. По сдвинутой от стен мебели, по устланному газетами полу, ведрам с краской и рулонам обоев было ясно, что они приводят в Божий вид только что снятую квартиру. - Здравствуйте, - сказала Винсенту женщина. - Я пришла попросить вас выполнить ваше обещание. - Каковое обещание? - в недоумении спросил Винсент, не узнавая женщину. С экрана стоявшего на полу телевизора Зю Ган продолжал внушать стране неизбежность своей сокрушительной победы на президентских выборах. - Вы меня не помните? - спросила женщина. - Вы обещали нам привезти из Америки специалистов по избирательным кампаниям. - Oh! - охнул Винсент. - Вы?.. Но вы были беременны... - Да, - женщина улыбнулась. - Но это не навсегда. Я родила. Так как насчет американских специалистов? Если хотите, можете вылететь за ними сегодня. Мы вам дадим самолет. - Самолет? - Винсент, проверяя, не ослышался ли он, в изумлении повернулся к Робину. Тот, все еще стоя на стремянке, жестом спросил, кто эта женщина. - Idiot! - негромко сказал ему Винсент, забыв, что посетительница только что говорила с ним по-английски. - Это дочь русского президента!
|