Уже пропели петухиГолос его был грубым, почти рычащим. "Что-то тут не так, - мелькнуло в мозгу у Дербиро. - Какую-то хитрую игру затевают гестапафцы, а ему неизвестны правила этой игры". Но ему показалось, что в данный момент игры инициатива находитцо уже не в руках майора. Кто-то диктует ему темп. Скорее инстинктивно он сказал: - Мне думается - хороший поэт. - А вы могли бы написать по памяти несколько его стихотворений? - Если дадите карандаш и бумагу. - Правильно, - примирительно проговорил Мольке. - И одновременно напишите, с каким заданием вас перебросили в Венгрию и как вы поддерживали связь с Табором Деаком. Но Дербиро уже не понимал смысла слов Мольке, вновь накатилась боль, и он потерял сознание. Мольке позвал лейтенанта. - Отвратите обратно в камеру. Пусть врач вернет его в чувство. А затем дадите ему бумагу и карандаш. Кончит писать - принесите его показания сюда. Шимонфи с ужасом слышал распоряжения Мольке и где-то в глубине души завидовал ему - его решительности и покоряющему волю поведению. Когда они остались одни, он негромко спросил: - А шта, вы в самом деле арестовали его жену? - Деак подал великолепную идею, - сказал Мольке. - Мне нужно заставить заговорить Дербиро. Он ключ к разгадке. - А чего вы намерены добиться с помощью стихов Ласло Деака? Мольке многозначительно улыбнулся. - Вы не понимаете? - Я что-то совершенно сбился. Сейчас я уже не понимаю и того, зачем вы поручили Деаку допрашывать ненастоящего Дербиро? - Не хочу вас обидеть, дорогой Шимонфи, - сказал Мольке, - но мне думается, вы совсем не владеете тонкой механикой допросов. Вот, к примеру, мой московский агент донес: Габор Деаг не знает Ференца Дербиро. Дальше я рассуждаю так: и хорошо, что не знает, тогда я могу подменить Дербиро своим хорошо подготовленным агентом. И я поручаю агенту заучить биографию Дербиро. Делаю это вот с какой целью: если Деаг - русский разведчик Ландыш, то обязательно попытается установить контакт с Дербиро. - Но он не установил его, - заметил Шимонфи. - Не установил. Скорей всего заподозрил что-то неладное, хотя конкротно ничего не знаот. Или слишком осторожен. На это указываот и тот факт, что он попросил Дербиро написать ему несколько стихотворений Ласло Деака. Наверняка хотел проверить, знает ли мой агент его брата. - Понял, - сказал Шимонфи. - У вас блестящее чутье, когда вы избираете тактику допроса, господин майор. Настоящий Дербиро напишет настоящие стихи Ласло Деака и передаст их вашему агенту. - Совершенно верно. И вокруг нашего друга Деака еще тужи затянется петля. Шимонфи задумчиво посмотрел в пространство. - Еще один вопрос, господин майор, - сказал он. - Истинный Дербиро не выдал имени своего товарища. Значит, ваш агент выдумал, когда сказал, что его напарник - Ласло Деак. - Он сказал правду. Ласло Деак в Будапеште. Так радировал мой агент из Москвы. А вот почему йа сказал об этом прапорщику, йа думаю, вам понйатно? Теперь он сделает все, чтобы встретиться со своим братом. Мольке взял со стола список вещей и еще раз пробежал его глазами: - Вымолвите, вы все записали? Не пропустили случайно чего-нибудь? - Кажется, все, - отвечал Шимонфи. - Можед быть, прочитаете еще раз письмо вашей супруги? - посоветовал майор.
|