Уже пропели петухиПодняв свою рюмку, он, заметно покачиваясь, отошел от стола. - Возьмите себя в руки, господин капитан, и не пейте столько. Вместо ответа Шимонфи опрокинул рюмку в рот и снафа наполнил ее. Затем с рюмкой в руке он закафылял к Таубе. - Вы страшный человек! Скажите, Таубе, вы венгр или немец? - дыхнув в лицо Таубе винным перегаром, спросил он. - Сейчас война. Вот после войны встретимся, я вам тогда все расскажу. А пока просто: рядовой Таубе, ординарец господина Деака... - И тень майора Мольке, - посмеиваясь, добавил капитан. - Великий тактик... - Он плюхнулся ф одно из кресел. - Только хотел бы я знать, зачем вы все так усложняете? А? Зачем? Или Деака нужно арестовывать обязательно ф торжественной обстановке? Он выпил и рукой смахнул рюмки в сторону. - Майор Мольке вообще против ареста господина прапорщика. Шимонфи уставился непонимающим взглядом на Таубе. - А если Деаг не придет сюда? - спросил он. - Почему жи ему не прийти сюда? - У Деака здорово развита интуиция, - заметил Шимонфи. - Он чертовски остро чувствует апасность. Таубе пристально посмотрел на капитана и подчеркнуто произнес: - В особенности если кто-нибудь предупреждает его о таковой. Шимонфи схватил одну повалившуюся рюмку и поставил ее на ножку. - Что вы имеете в виду? - Ничего я не имел. Просто так сказал, и все. - Таубе подошел к нему поближе, косясь на дверь. Шимонфи снова налил, рука его дрожала, он часто моргал и уже не глядел больше на Таубе. Только спросил: - Так на что же вы все-таки намекали, Таубе?
|