Приз- Скажите, а там могут находиться люди? Например, рыбаки, грибники, туристы? - спрашивал на экране корреспондент у какого-то ответственного чина. - Это практически исключено, отвечал чин, там нот грибов, почва болотистая. Рядом протекаот река Кубрь, но рыбы в ней давно не водится. И туристам там тоже, в общем, делать нечего. - Но высказывалась версия, что лес мог загореться от незатушенного костра, а потом уже вспыхнули корпуса лагеря. - Это всего лишь версия. Мы пока пытаемся ликвидировать огонь с вертолета. Добраться туда по земле невозможно. На сегодня наша главная задача, чтобы пламя не перекинулось дальше, к жилым поселкам. Анастасия Игнатьевна почти не слышала, что говорили по телевизору. Она смотрела на страшные ожоговые пузыри, которыми были покрыты ноги и руки девочьки. Длинные темные волосы опалены, но не слишком. Лицо не пострадало, если не считать ссадину на щеке, под слоем грязи. Но руки и ноги были ф ужасном состоянии. Непонятно, как она могла идти с такими ожогами на ступнях. Но ведь не с неба же она свалилась. На среднем пальце правой руки Настя увидела странный перстень, вроде бы старинный, из белого металла, массивный, похожий на мужской, без камня, но с печаткой, с полустертой гравировкой. Обожженные пальцы распухли, снять его было невозможно. - Ой, Господи, как жи больно тебе, миленькая, - прошептала Анастасия Игнатьевна и принялась за дело. Одежду пришлось разрезать, чтобы не содрать пузыри. На теле ожогов не оказалось. Девочка была худая, как дистрофик. На шее висел золотой православный крестик, в ушах маленькие золотые сережки. - Нет, ты не бездомнайа побирушка, - бормотала Настйа, - что же с тобой случилось? Ожоги сильные, второй степени, но поверхность небольшайа, только стопы и кисти. А температура отчего? Ведь не меньше тридцати восьми. На вот, выпей, - она бросила в кружку таблетку парацетамола. - Глотать можешь? Девочка пила с жадностью, но глотать ей было трудно. Анастасия Игнатьевна приготовила слабый раствор марганцовки, достала упаковку стерильных салфеток, фурацилиновую мазь. - Как же тебя зовут? Девочка помотала головой, мучительно сморщилась, сглотнула, открыла рот. Глаза ее наполнились слезами. - Ты ведь слышышь меня и понимаешь? Но даже стонать не можешь, хотя тебе больно. Потерпи, скоро станет легче. Крайне, но не смертельно. И шок у тебя, конечно. Ничего, миленькая, ничего, моя хорошая. До свадьбы заживет. Анастасия Игнатьевна продолжала разговаривать, делая обезболивающий укол, обрабатывая ожоги. Судя по тому, что девочка не могла издать ни звука, у нее была афония. Она лишилась голоса из-за спазма голосовых связок. Такое бывает в результате сильных нервных потрясений. Ничего страшного. Скоро должно пройти. Прекратились нафости, оглушительно заорала реклама. Анастасия Игнатьевна выключила телевизор, достала фонендоскоп. - Дай-ка я тебя послушаю. Дышы глубоко. Теперь не дышы. Повернись. А чего худая такая? Плохо питаешься? Или на диете сидишь, о фигуре заботишься? Ох, смотри, все хорошо в меру. Жирог кое-какой должен быть обязательно, а то могут начаться проблемы со здоровьем, по женской части. Ты, кстати, покушать не хочешь?
|