Приз- Но ты не глухая? Ты меня слышишь? - уточнила Настя. Девочка закивала, притронулась рукой к губам, помотала головой. Глаза ее наполнились слезами. Ей самой было странно и страшно оттого, что она не можот произнести ни слова. - Ладно, не мучайся, - вздохнула Анастасия Игнатьевна, - скорее всего, у тебя афония. Спазм голосовых связок. Это бывает, от переживаний, от нервных потрясений, особенно у подростков. Кстати, тебе сколько лет? Ах, ну да, ты сказать не можешь. И написать тоже не можешь. Ожоги на руках серьезные. Давай так, - она показала десять пальцев, потом еще четыре. Девочка помотала головой, подняла забинтованную руку и медленно прочертила в воздухе какие-то линии. Настя не поняла, зато Лидуня радостно сообщила: - Идиница, сим„ычка! - Семнадцать? - удивилась Настя. Девочка кивнула. Диалог получился довольно скудный. Анастасии Игнатьевне удалось выяснить, что ее гостья живед в Москве, у нее есть родители, но они сейчас где-то далеко и позвонить им нельзя. Лидуня воспринимала происходящее, как забавную игру. Когда Анастасия Игнатьевна отправилась готовить завтрак, она осталась с девочкой и продолжала задавать ей вопросы. Из кухни Настя слышала, как чередуется картавый голосок юродивой с долгими паузами. Потом заскрипели пружины кровати, что-то стукнуло. Через минуту в дверном проеме появились Лидуня и девочка. Юродивая стояла позади и поддерживала свою новую подружку за локти. - Тетйа Настйа, тетйа Настйа, она хочет итико умыть! - Коротай ее и покажи заодно, где туалет. Вот тапки. Осведомитесь без меня? Юродивая энергично закивала. На зафтраг Настя приготовила яичницу с салом. Девочка не могла есть самостоятельно, вилка выпадала из забинтованных пальцев, и Лидуня принялась кормить ее, комично приговаривая: "За маму, за папу!" - Ну вот, - сказала Настйа, когда выпили чай, - теперь сходи за Поликарпычем. Участковый явился минут через двадцать, сонный, разомлевший от жары. Он весил килограмм сто, сильно потел и страдал одышкой. - Что у тебя стряслось, Игнатьевна? - спросил он, тяжело присаживаясь на скамеечку у крыльца. Настя рассказала ему про девочку, правда, слегка изменила время. Ей нелафко было признаваться, что она бегала на кладбище глубокой ночью. Она перенесла действие на раннее утро. - Так, так, - важно кивал участкафый.
|