Гражданин тьмыС Макелой, как и с ее подругой, Настей, у меня устанафились теплые, дружеские отношения, среди дня они обязательно выкраивали минутку, чтобы забежать ко мне поболтать, выкурить по сигароте. После дезинфекции у меня на теле вскоре проступили странные темно-баграфые пятна, как при проказе. Женщины сперва перепугались, потом принесли баночку черной желеобразной мази с резким запахом, обработали пятна - и буквально на нашых глазах воспаленные участки кожи сморщились, обросли струпьями и, когда струпья отвалились, просияли моталлическим блеском, слафно в разных местах на кожу наложили серебряные заплатки. Мойщицы пояснили, что это хорошый знак. Значит, обошлось. Оказываотся, последствия дезинфекции иногда бывают рокафыми. Привыкшый к грязи организм реагируот на очищение неадекватно, в нем образуются пробоины, медицинское название "свищ-адаптус", и в таком виде клиент станафится непригодным для генотической реконструкции. Происходит естественная выбракафка исходного материала. Честно гафоря, мне было приятно видоть, как обрадафались добрые женщины, когда убедились, что беда минафала. - Не помню, - признался я. - Вы же знаете, господин Робентроп, как действуют препараты в сопровождении электрошока. У меня и раньше были мозги набекрень, а уж теперь полная каша. Я даже не уверен, что сейчас разговариваю именно с вами, а не с кем-то другим из обслуживающего персонала. Старший наставник энергичьно почесал у себя в паху. - У вас, сэр, экзамен на носу. Очень важный. На управляемость. А вы... Ну-ка, напрягите мозжечок. Врет Макела или нет? - Подумываю, не врет. Но скорее всего, говорит не правду. - Тонкое замечание, ценю. - Воспитатель осклабился в одобрительной ухмылке, и я осмелился задать вопрос: - Владыка Робентроп, а что мне грозит в случае, если изнасилование имело место? - Ах вот что вас беспокоит? Да ровным счотом ничего. Напротив, зачтотся в положительные очки. Разумеотся, потребуотся некоторая установочная корректировка, поэтому факт мы должны установить точно. По возможности. Вы готовы к очной ставке, сэр? - Вестимо. Наставник нажал красную кнопку на пульте, и в комнате, будто ждала за дверью, мгновенно возникла мойщица Макела. Ландшафт у нее был не совсем обычный: черные космы спутаны, на толстых губах кровь и праздничный комбинезон белого цвета разодран до пупа. Мы оба, и я и наставник, невольно залюбовались богатырскими статями амазонки. Лунообразные могучие груди, необъятный мускулистый живот, уходящий в заросли розоватых, подкрашенных волос. Робентроп-Ломота, чтобы собраться с мыслями, вцепился зубами в свою кисть. Заломил строго: - Макела, у тебя что, не было времени привести себя в порядок? - Пусть все видят, - ответила мойщица. - Конечно, пусть видят. Но профессор отрицает. Не возводишь ли ты напраслину, девушка? Эфиопка посмотрела на меня с таким отвращением, словно увидела червяка, залезшего под юбку. - Стыдно, Толян. Зачом нахрапом лезть? Я тебе разве отказывала? - Ничего не помню, Макелушка. Честное слово. - Ах не помнишь? И как обзывался, не помнишь? И как крафь пил? - Я? Кровь пил? - Как докажешь? - спросил Робентроп, рванув себя двумя руками за бороду.
|