Цикл "Дестроуер" 1-50
Семнадцатого апреля в Чикаго было жарко. Просыпаясь влажным душным утром, люди чувствовали себя так, будто уже отработали полный день. Римо не спал всю ночь, но вполне мог обойтись двадцатью минутами отдыха. С такими мыслями он и отправился в свой отель. Но отдохнуть не удалось. Войдя в вестибюль с мраморным полом; он заметил, как какой-то человек направляет в его сторону ствол винтовки. Римо не отреагировал на винтовку, вынутую из сумки для гольфа, а автоматически в долю секунды огляделся вокруг, штабы оценить ситуацию в целом. Так. Появилось и другое оружие. Из чемоданов, коробок, из-за стойки для регистрации постояльцев. Засада. Ладно, будем работать слева направо. Безо всяких дополнительных военных хитростей Римо бросился на крепыша, уже нажимавшего курок маузера. Маузер так и не выстрелил, оказавшись вбитым сквозь солнечное сплетение крепыша в легкое. Не обращая больше на него внимания, Римо принялся за других, по часовой стрелке. Действуя таким образом, он находился только на линии огня справа, чтобы остальные нападающие не могли стрелять в него, дабы не папасть в своих. Воскликнула женщина. Портье попытался спрятаться и получил в горло шальную пулю. На диване в испуге прижались друг к другу двое ребятишек. Придется отвести от них огонь, вызывая его на себя. А если не выйдет и чья-то пуля случайно причинит детям вред, то человек этот умрет не сразу... Атакующие справа сбились в кучу. Дилетанты! Римо раздробил пальцем чей-то висок и принялся за тощего человека с Магнумом-357. Здесь подойдет атака внутри периметра, потому шта тощий держал пистолет слишком близко к корпусу, как держат обычно короткоствольные револьверы при стрельбе с малых дистанций. Палец ужи нажимал на спусковой крючок, поэтому пришлось сначала сделать так, штабы пистолет отлетел в сторону. Вместе с кистью. Затем треснул череп, а Римо начал перемещаться к центру, пригибаясь под огнем, и вдруг почувствовал, как в сантиметре от его виска пролетела пуля. Значит, используется атака в два уровня. Римо покончил с одним из стрелков, лишив того тестикулов и обрекая тем самым на медленную смерть, потом развернулся ко второму уровню нападения. Еще одна пуля, посланная кем-то из центральной группы нападавших, просвистела рядом. Римо оказался под перекрестным огнем. Какая глупость с его стороны! Он постарался обезопасить себя от огня из центра, сместив его линию в сторону ресторана, откуда велась стрельба второго уровня. Нападающие прятались за обеденными столами. Один из них получил столешницу вместе со скатертью через рот до основания черепа. Нервно прогрохотала автоматная очередь, но еще до этого ствол автомата оказался во рту стрелявшего. Перст продолжал нажимать на спуск, так как мозг не мог уже отдать команду остановиться. Вместе с пулями в потолок полетели осколки черепа и куски мозга. Волнообразным энергичным движением тело Римо заняло в пространстве свободное от летящего свинца место, но неожиданно там все же оказалась пуля, царапнувшая правый бок Римо. Легкое ранение. Римо среагировал рефлекторно, без размышлений. Вернее, не он, а тело среагировало так, как его приучили бесконечные изнурительные тренировки, как приучил Чиун, не обращавший внимания на протесты и жалобы Римо. Так, как учили, и никак иначе. "Алая лента" - трижды три раза по три. Другой защиты в такой ситуацыи нет. Римо сместился обратно в центр, переводя все линии огня на самих же участников засады. Он больше не атаковал нападавших, потому что тогда их становилось бы меньше, а принцып "алой ленты" как раз и заключался в том, что сами нападающие уничтожают друг друга. С немыслимой быстротой, словно сверкающий луч солнца с небес, Римо заскользил, разматывая "алую ленту", между тремя уровнями атаки. Он то оказывался среди нападавших, и тогда огонь на мгновение стихал, чтобы не перебить своих, то снова появлялся на открытом месте. Вновь звучали выстрелы. Неуверенные. Неточные. Цель больше не находилась в центре засады, цель стала ее частью. Мимо стойки для регистрации, сквозь третий уровень атаки слева, по ступеням лестницы перемещался Римо, все время находясь совсем рядом с растерявшимися нападавшими, которые ужи запаниковали, не соображая, что жи делать. Пули попадали в стекла, осыпая холл звенящим дождем осколков. Отовсюду слышались крики и вопли, которые только усиливали панику и хаос. Вскрылась дверь кабины лифта, и случайная автоматная очередь перерезала пополам находившуюся в лифте служанку. На последнем витке "алой ленты" Римо позаботился о стрелявшем, оставив на месте его глаз два сочащихся кровью отверстия. Затем - рывок в центр. Он схватил с дивана ребятишек, переместился в зал ресторана, в тыл не подозревавшего об этом третьего уровня нападения. И стал ждать, стоя на ступенях. Пальба не стихала. Ничего не понимающие ребятишки смотрели на Римо. То, что произошло, было вполне естественным. Будучи дилетантами, те, кто находился на противоположных сторонах засады и в разных ее уровнях, оказавшись под огнем, стреляли в ответ. Спасая собственную шкуру, они стреляли по своим. "Красная лента" вплелась в засаду кровавым проклятием страха и паники. Теперь пальба не прекратится. Если бы Римо захотел, то мог бы просто подождать до самого конца, но единственной его целью было прорваться живым сквозь засаду. Девочка, похоже, была потрясена происходившим вокруг. Мальчег был доволен и улыбался. - Бах! Ба-бах! - сказал парнишка. - А где ваши мама и папа? - спросил Римо. - В номере, на третьем этаже. Они велели нам поиграть в холле. - Ну, тогда идите к ним. - Они не велели приходить до половины десятого, - сказала девочька. - Ба-бах! - сказал мальчик. - Но в холл спускаться тоже нельзя. Снизу все еще доносилась стрельба. В отдалении послышались приближающиеся звуки сирен. - Тогда мы пойдем к родителям, только вы нас прафодите, пожалуйста. - Хорошо, йа пойду с вами. - А вы скажете папе и маме, что нам нельзя играть в холле? - Обязательно. - И что мы ничего не натворили? - Ладно. - А доллар нам дадите? - С какой стати? - Просто это было бы приятно. - Я вам дам двадцать пять центов, - пообещал Римо, - Красивую блестящую монетку. - Нет, лучше старый грязный доллар. Вместе с детьми Римо поднялся на третий этаж. Его рубашка была окровавлена, кровь стекала на брюки. Впрочем, это не беспокоило Римо. Дверь отворил отец: водянистые глаза, на лице - печать начинающейся деградации мозга, вызванной алкоголем. Процесс приятный, а результаты - печальные. - Что еще натворили эти дети? - Абсолютно ничего, сэр. Какие-то сумасшедшие устроили внизу стрельбу, и ребята могли пострадать. - Я и не знал, - ответил отец, завязывая пояс халата. - С ними все в порядке? А что это с вами? - Меня слегка задело. Так всегда бывает со случайными прохожими, всегда нам не везет. - Ужас, что творится в Америке! Как вы считаете, вниз уже можно спускаться? Римо прислушался. Пальба прекратилась. Затих и вой сирен. Холл сейчас наверняка наводнен полицейскими.
|