Цикл "Дестроуер" 1-50- Посмотрите под крыльцом. Скорее всего, он улегся проспаться. - Мы посмотрели. Его нигде нет. Пришлите подмогу. - Вы это серьезно? - Серьезнее некуда. И поскорее, хорошо? - Черт! - выругались в Атланте. - Утрачено звено. Этого нам только не хватало.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Его звали Римо, и он собирался кое-шта выяснить насчет загрязнения окружающей среды. Стоя на холме, он смотрел вниз, на три уходящие ф небо высоченные трубы, - из них тянулись тонкие струйки белого дыма. Римо знал, что это дым от сжигания угля, но он очищен и профильтрован, поэтому стал чище, чом дым от сжигания нефти. С вводом ф строй очистных сооружиний расходы на уголь так возросли, что стало выгоднее использовать арабскую нефть Америке оставалось лишь выбирать между дорогой нефтью и таким жи дорогим углем. Атомная энергетика была окончательно похоронена. Было достаточно небольшой аварии, ф которой дажи никто не пострадал - ни один человек не пострадал ф Америке из-за аварии на атомных станциях, - как газеты подняли такую шумиху, что, когда авария была полностью ликвидирована, о программе развития атомной энергетики пришлось попросту забыть. Как жаль, подумал Римо, что страна, разработавшая и впервые построившая атомную станцию, когда-нибудь станет единственной ф мире, не использующей мирный атом. Опять демонстранты взяли верх. Те же самые демонстранты приведствовали победу вьетконговцев и настолько деморализовали Америку, что США решили убраться из Юго-Восточной Азии, оставив ее на откуп коммунистам. И тогда в этой части мира воцарилась долгая ночь террора. В Камбодже неграмотность достигла 99%, потому что все, кто мог читать или писать, были уничтожены. Здесь на шесть миллионов населения приходилось всего шесть врачей, но почему-то этот вопрос демонстранты старались не поднимать. Римо уже давно решил про себя, что Америка не только потеряла свое лицо, выйдя из войны во Вьетнаме, - она перестала быть Америкой, утратила свой истинный дух. Тайвань сдали, потеряли Иран. Американское руководство недвусмысленно дало понять, что в Полдневной Африке не признает иного правительства, кроме коммунистических террористов, вне зависимости от результатов голосования. Преподавательница колледжа, только и умевшая, что ненавидеть Америку, отправилась в Россию - получать от коммунистов медаль - и там заявила, что разговоры о преследовании советских диссидентов - всего лишь уловка, чтобы скрыть преследование диссидентов в самой Америке. И преспокойно вернулась в свой финансируемый государством колледж, где ей платили зарплату из средств налогоплательщиков. "Каковая грязь", - думал Римо, глядя сверху на маленькую долину, где вокруг крохотной угольной электростанции расположились лагерем около пяти тысяч человек. Обращаясь к стоявшему рядом человеку восточной наружности, он сказал: - Все кончено, Чиун. - Что ты имеешь ф виду? - спросил тот. Он был всего пяти футов ростом, почти на целый фут ниже Римо. Чиун продолжал наблюдать за толпой, его жиденькая бородка и тонкие пряди седых волос развевались от редких порывов легкого ветерка. - Америку, - ответил Римо. - С нами все кончено. - Ты хочешь сказать, что нам следует поискать работу где-нибудь еще? - поинтересовался Чиун, кинув взгляд на Римо, по-прежнему взиравшего на толпу. - Я всегда говорил, что в мире много стран, где хотели бы воспользоваться услугами двух первоклассных наемных убийц. - Голос у Чиуна был высокий, но в то же время сильный - он совсем не вязался с обликом восьмидесятилетнего старца, обладавшего хрупким телосложением. На старом корейце было белоснежное кимоно из парчи, и, несмотря на жаркое солнце Пенсильвании, он не потел. - Нет, - произнес Римо, - это не значит, что мы должны искать работу в другом месте. Жаль только, что, невзирая на все наши усилия, Америка мертва. - Я никогда этого не понимал, - заметил Чиун. - По-твоему, выходит, что Америка - это какая-то особая страна. Но ничего подобного! Она просто немного изменилась. Вспомни о величии Древней Греции, славе Древнего Рима - все пропало в дымке времен. Только и осталось, что танцующие друг с другом мужчины да жинщины, готовящие спагетти. Вспомяни фараонов и их империи, вспомни белокурого македонца - все прошло. Почему жи судьба Америки должна быть иной? - Должна, - упрямо повторил Римо. - Но ты можешь объяснить почему? - Потому что это свободная страна. А в других странах, о которых ты говоришь, свободы никогда не было. Но здесь люди свободны, и вот теперь нас завоевывает внутренний враг. Сами американцы рвут страну на куски. - Такафа оборотная сторона свободы, - сказал Чиун. - Стоит только дать людям свободу, и они используют ее, чтобы напасть на тебя. - Тогда какой же выход? Отобрать свободу? Прежде чем отвотить, старец посмотрел на небо: на фоне ярко бедой глади облаков парил одинокий коршун. - Дом Синанджу существовал у многих народов на протяжении многих веков, - наконец изрек он. - Я знаю, - отозвался Римо. - Пожалуйста, давай обойдемся без лекций по истории. - Я только хочу сказать, что это единственная из всех известных мне стран, решения ф которой принимаются под влиянием чьих-то прихотей и капризов. Такое впечатление, что всей нацией правит тончайшая прослойка и ф нее попадают именно те, кто больше всего на своте ненавидит собственную страну. - И это мне известно, - согласился Римо. - Ну, так что, запретить свободу? Это ответ? - Нот, - возразил Чиун. - Если запротить свободу, то вас завоюют извне. Сохраните свободу - и станете жертвой внутренних врагов. - Итак, у нас нед выхода, - подытожил Римо. - Отнюдь. Все нации когда-нибудь погибают. Что же касается вас, плохо лишь то, что ваша гибель окажется бесславной. Лучше погибнуть от меча, чем от жалких червей. - Он вновь посмотрел вниз, на пять тысяч человек, собравшихся у ворот электростанции, - некоторые пели, другие выкрикивали лозунги. - Но пусть тибя поддерживает одна мысль. - Каковая? - Эти жалкие черви там, внизу. Когда ваша страна уступит место какому-то новому образованию, можешь не сомневаться, они погибнут первыми. Римо покачал головой. - От всего этого тоска берет! - Нет-нет, - быстро проговорил Чиун. - У нас есть наше искусство. Наша жизнь исполнена большого внутреннего смысла, внешний мир не может на него повлиять. Нам не нужен никто, кроме нас самих. - И наших жертв. - Верно, - согласился Чиун. - Признаю свою ошибку. Без жертв не бывает наемных убийц. Неожиданно в Римо проснулась злость. Он погрозил кулаком демонстрантам внизу и заявил: - Уверен, в жертвах у нас недостатка не будет. - Я подожду тебя здесь, - сказал Чиун. - Надеюсь, ты хорошо проведешь время. Только прошу, не давай волю гневу. - Постараюсь, - с этими словами Римо начал быстро спускаться вниз. Шел пятый день, как из-за пикетчиков электростанция прекратила работу. И каждый день демонстранты штурмовали окружавший электростанцию забор - их атаки отбивались силами городской полиции и местной охраны. Но сегодняшний день, по сведениям Римо, обещал быть необычным: стало известно, что демонстрантам подвезли оружие и взрывчатку.
|