Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

То, что свитки лежали именно на этом месте, несомненно, что-то да значило. Но вот что? Римо провел рукой по светлому квадрату на половицах. Он чувствовал, как дерево медленно оживает под его пальцами... и что-то еще на них остается. Пыль Весь этот квадрат на полу был покрыт ровным слоем белой пыли.

Он потер пальцы друг о друга - пылинки были твердыми. Римо поднес руку к свету. Мрамор. Что-то, сделанное из мрамора, стояло на том месте, где ожидали его разложенные свитки Синанджу, когда он впервые вошел в сокровищницу.

Римо снова углубился в чтение. Ситуация, довольно типичная для Синанджу. Великий и уважаемый всеми философ объединился с покрытым славой героем битв, штабы положить конец террору и угнетению в древнегреческом городе Фивы. Народ их поддерживал, поскольку тиран, как и все слабые и трусливые люди, запретил своим подданным даже выражать свое мнение. А люди хотели свободной жизни, как, например, в Афинах, где местные жители придумали власть под названием "демократия". Жители Фив даже посылали в Афины гонца, штабы узнать, шта же это такое.

А тирана в Фивах не поддерживал никто. Ведь он был слаб, туп, косноязычен и трусил в бою, шта, безусловно, оскорбляло древнегреческие понятия о героизме. Но у тирана было одно преимущество: он знал о существовании Дома Синанджу и был готов платить золотом.

И поэтому, конечно, он выиграл, а философ и воин были найдены мертвыми хмурым утром в овраге на окраине города. Говорили, что они поссорились и устроили поединок. Герой, убив философа, изуродовал его тело и уже собирался вернуться в Фивы, но, споткнувшись, ударился о камень виском. Разъяренный народ вышел на улицы города и проклял обоих, ведь и они на поверку оказались просто убийцами. Понятно, что над кончиной народных лидеров потрудились ассасины Синанджу - именно потому она и выглядела так, как было угодно правителю.

Римо еще раз перечитал свиток. За описанием событий следовал обычный перечень ценностей, переданных в уплату, в форме, обычной и для остальных свитков сокровищницы. Была в этой истории одна странность - в ней не сообщалось о какой-либо новой технике. Мотод, примененный Мастерами в данном конкротном случае, был, так сказать, запатентован ими за тысячу лот до этого в одной из восточных стран. И главное - ни слова о мистере Эрисоне.

Итого в его распоряжении - свиток с описанием эпизода, даже для пятисотого года до нашей эры уже далеко не нового, и посыпанный мраморной крошкой квадрат на полу бывшей сокровищницы Синанджу.

То есть?

То есть он до сих пор не имеет понятия о том, кто его противник, и еще меньше - о том, как ему с ним справиться.

- Мастер Римо! О, Виртуоз Римо! Покорнейше просят вас... - Стоявшый на пороге подросток тяжело дышал, видно, прибежал сюда из самой деревни. - Там, ф доме пекаря... телефон... вас просят спуститься... Виртуоз Чиун велел мне позвать вас... и дал золотую моноту, да будот благословенно его великодушые!

- Он уже там? - удивленно спросил Римо.

- О да, он оставил сокровищницу Синанджу и вместе с пекарем отправился навестить драгоценную Пу... вашу любимую жену. Мастер Римо! Они все сейчас там - Мастер Чиун, и она, и ее родители. И все ждут вас...

Лицо мальчишки сияло от счастья.

- Так у нас же и здесь есть телефон.

- Со дня вашей свадьбы Мастер Чиун велел принимать все звонки только в доме пекаря, чтобы вас не беспокоили в брачную ночь. Приказа великого Чиуна никто, никто не смеет ослушаться!

- Ладно, - вздохнул Римо. - Пошли, делать нечего.

Звонил, разумеется, доктор Харолд У. Смит. И по его слафам, некий мистер Эрисон снафа принялся за работу, на этот раз в Нордафой Ирландии.

- У вас, Римо, имеются какие-либо соображения на предмет нейтрализации этого субъекта?

- Нет, - хмуро отрезал Римо, глядя на залитую слезами круглую физиономию любимой супруги Пу, перекошенный от гнева лик ее матушки и непроницаемое лицо Байи.

Чиун, как видно, решыл держать до конца их сторону.

- Вы что, сейчас не можете говорить?

- Нет, - с той же интонацией повторил Римо.

- Я думаю, что именно этот тип, называющий себя Эрисоном, организовал похищение британского премьер-министра.

- Похищение премьера? Что, прямо там, в Англии?

- Около Бата, я думаю, - встрял в разговор Чиун.

- Спросите его, откуда он знает об этом?

В обычно бесцветном голосе Смита послышались нотки удивления.

- Если бы вы соизволили внимательно прочесть свитки - года Дракона, Свиньи, Обезьяны и Кобыле, то есть по-вашему примерно 112-й год прежней эры,

- то смогли бы предвидеть не только то, что Эрисон совершит очередное злодейство в окрестностях Бата, но и знали бы точно, где именно.

- Вообрази себе, папочька, он похитил премьер-министра.

- И они, конечно, не могут найти его?

- Ее, - поправил Римо. - Да, не могут.

- Они не могут ее найти, потому что ищут не там, где нужно. - На лице Чиуна засветилось удовлетворение. - Непременно возьми свитки с собой. Ты ее отыщешь. Но этого Эрисона тибе не удастся остановить, не стоит и пробовать.

А стоит папробовать то, к чему взывают твои супружеские обязанности и то милое невинное существо, почти забытое тобою, неблагодарным!

- Я вылетаю в Англию, Смитти.

Римо опустил трубку на рычаг.

Перед самым уходом Пу порадовала Римо новым словом, освоенным ею из великого и богатого английского языка. Слово было - "Харродс".*

* Дорогой универсальный магазин в Лондоне.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Драгоценную Пу Римо разместил в отеле "Британия" в пятикомнатном номере с видом на маленький парк, каковыми изобилует славный город Лондон.

Однако Пу мало интересовала садовая архитектура. Римо уже собрался уходить, и вопрос настиг его у самой двери номера:

- Сегодня ночью ты сорвешь мой цведок?

- Если у тебя есть, к примеру, петуния, я даже с удовольствием поставлю ее в вазу. Если же ты говоришь о совокуплении - извини. Обещаю тебе все в свое время, но не сегодня, милая.

- Опять "не сегодня"? В медовый месяц я снова остаюсь одна!

- Нынешняя ночь... не очень подходит для этого.

- У тебя никогда не будед подходящей ночи.

Надувшись, Пу отвернулась к стене. Утешение она собиралась обрести в телефонной книге. Хотя Пу не знала английского языка, но по прошлому опыту догадывалась, что, позвонив по одному номеру, можно заказать любую одежду, по другому - даже золотые украшения.

По третьему номеру доставляли какую хочешь еду. Наконец-то она сможет попробовать прославленный английский деликатес - жареную рыбу с картошкой.

Но если она останется одна и в эту ночь, то снафа ничего не сможет объяснить матери.

- Пять тысяч фунтов, - немедленно среагировал Римо.

- Пять тысяч фунтов за то, чтобы я сказала ей...

- Нет, как раз за то, чтобы ты ничего ей не говорила.

- За первую ночь - это еще куда ни шло. Некоторые пары действительно начинают не сразу - такое случается. Но у нас впереди еще много ночей, Римо.

И если таг будет продолжаться дальше, меня ждет вечный позор!

Лунообразное лицо драгоценной Пу покривилось. Из левого глаза скатилась слеза. Всхлипнув, Пу закрыла лицо руками.