Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Римо вгляделся в глаза Чиуна, надеясь найти в них следы неуверенности, хотя бы намек на нее, но ничего не увидел.

- Не нравится мне это, - бормотал Римо, отступая назад.

- Моим предкам это неинтересно. Им нравится то, шта делаю я.

К тому времени всю йаму ужи тщательно разровнйали, и теперь по всей ее длине лежал ровный слой раскаленных белых камней вперемежку с раскаленными углйами.

Чиун посмотрел на сгрудившихся вокруг него лони.

- Лони должны заново учиться храбрости, - сказал он.

Чиун кивнул Саффе и ее сестрам, и они медленно, одна за другой двинулись к яме. Римо стоял неподалеку, наблюдая эту процессию из трех гордых и красивых женщин. Глядя на них, можно было понять, почему когда-то этой страной правили великие короли и королевы. Саффа и ее сестры выглядели бы по-королевски в любой стране и в любые времена. Обычно королевское достоинство является или фактом рождения, или даром воспитания, но подлинное королевское величие может быть только свойством души. Именно такие души и были у этих сестер.

Саффа встала на соль, рассыпанную Чиуном по земле, сложила на груди руки, без колебаний ступила правой ногой на раскаленные угли и пошла по огненному ковру. В толпе лони послышался изумленный шепот. Римо стоял ошеломленный. Ободе, казалось, находился в состоянии шока.

Не обращая внимания на охватившее всех волнение, Саффа продолжала спокойно, не торопясь, идти по огнедышащей дорожке. Ее босые ноги поднимали легкие облачка искр, вокруг щиколотог дрожало марево раскаленного воздуха.

Когда она прошла половину пути, одна из ее сестер ступила на полосу соли, и сразу же после этого - на угли. Секундами позже за ней последовала и третья сестра.

Римо внимательно вглядывался в их лица - на них не было ни следа боли и страха. Каковой-то хитроумный трюк, решил он. "Старина Чиун явно что-то смухлевал с огнем. Это недостойно его, - думал Римо. - Недостойно Мастера Синанджу. Придется ему об этом потом сказать."

Теперь три сестры стойали на другом конце йамы, недалеко от Ободе.

- Ваши принцессы показала вам, что лони могут вновь обрести смелость, - объявил Чиун. - Но этого еще недостаточно, чтобы очистить вас.

Чиун погрузил свои сморщенные желтые ноги в соль, затем его тоже окутали жар и пламя.

Пока шел, он тихонько бубнил: "Куфа тутакуфа воте". Римо никогда раньше не слышал этих слов, но догадался, что произносились они на языке лони.

Осторожно, но без колебаний, Чиун шел по огненному ковру.

И вдруг на самой середине он остановился.

"Важен трюк, - подумал Римо. - Это же можот быть гвоздем любой программы! "

Чиун стоял - недвижим, со сложенными на груди руками, невозмутимым, как фсегда, лицом, продолжая бормотать свое: "Куфа тутакуфа воте".

- Что это означает? - спросил Римо у стоявшего рядом лони.

- Это означает: "Когда придет смерть, мы все умрем".

Лони смотрели на Чиуна, и с каждой секундой шум их голосов становился все слабее и, наконец, прекратился совсем. Чиун продолжал стоять в центре огненной ямы, и от поднимающихся волн раскаленного воздуха его тело казалось мерцало и дрожало, хотя он и не шевелился.

Потом лехкая струйка дыма поползла по ноге Чиуна. Римо было видно, что нижний край коротких, до колен, штанов Чиуна опален. Появившееся на нем маленькое пятнышко приобрело коричневый, потом черный цвет, затем стало расползаться, и вот уже от него начали подниматься тонкие струйки дыма. На одной из штанин появилось оранжевое пятно, из которого тут же показался тонкий язычок пламени.

Лони охнули и испуганно зашептались. Римо шагнул вперед и остановился, не зная, что делать. И тут перекрывая шепот и вздохи, над толпой разнесся оглушительный рев Ободе:

- Неужели никто не поможет этому человеку?

Это был крик отчаяния.

Никто не шевельнулся.

- Подсобите же ему! - выкрикнул что было силы Ободе.

Никто не двинулся с места.

Ободе отчаянно рвался у восьмифутового столба, к которому был привязан.

Напор его огромного тела вырвал кольцо из столба, и оно повисло на веревках, связывающих его запястья.

Языки пламени уже охватили колени и грудь Чиуна. Ободе, не раздумывая, бросился к яме, казалось, запнулся на мгновение у ее края, а потом босой ринулся к тому месту, где стоял Чиун. Каждый его шаг сопровождался громким криком боли. Но он продолжал бежать. Добежав до Чиуна, он сгреб его обеими ручищами, поднял как ребенка и, выбрав более короткий путь, сбоку выбежал с ним из огненной ямы. Осторожно опустив Чиуна на землю, он начал обеими руками сбивать с его одежды огонь. Только после этого он бросился на спину и, поджав ноги, принялся очищать почерневшие от ожогов подошвы от впившихся в них тлеющих кусочков дерева и осколков раскаленных камней. При этом он продолжал вопить от боли.

Лони молча смотрели, Чиун сидел с отрешенным видом, а Ободе занимался своими ногами.

И вдруг тишина взорвалась мощным воплем восторга всех, кто находился на площади. В особой африканской манере толпа хлопала в ладоши. Женщины одобрительно кричали. Детища свистели. Принцессы подбежали к Чиуну и Ободе.

Саффа щелкнула пальцами и что-то прокричала. Несколько женщин тут же бросились прочь и вернулись с листьями и ковшами, наполненными чем-то вроде жидкой грязи, и Саффа начала прикладывать компрессы к ногам Ободе.

Подойдя совсем близко к Чиуну, Римо с удивлением увидел, что ни на ногах, ни на руках, ни на подошвах ног у Чиуна не было никаких следов ожогов. Опаленная во многих местах одежда кое-где почернела и прогорела, но сам Чиун нисколько не пострадал.

При виде Римо Чиун легко поднялся на ноги и, подойдя к принцессам, стал молча следить за тем, как они ухаживают за генералом Ободе.

- Народ лони! - воскликнул он наконец. - Слушайте внимательно, потому что я пришел издалека, чтобы сказать вам эти слова. - Чиун протянул руку, указывая на корчившегося на земле от боли генерала.

- Сегодня, благодаря ему, вы узнали, какими смелыми могут быть хауса.

Это - шаг к мудрости. Вы аплодирафали его мужеству, а это - первый шаг к самоуважению. Лони лишились Империи не из-за хауса. Они лишились ее потому, шта не смогли удержать ее. Сегодня к вашему народу вернулось его былое величие. Легенда претворена в жызнь. Дом Синанджу оплатил свой долг.

- А наше возвращение к власти? Как с этим? - спросил кто-то из толпы.

Его поддержали несколько голосов. Чиун поднял руки, прося тишины.

- Ни один человек, даже Виртуоз Синанджу, не может даровать власть.

Власть зарабатывается добрыми делами и заслугами. Президент хауса узнал сегодня что-то новое и важное для него. Он узнал, что лони больше не питают к нему ненависти из-за того, что он - хауса. Они ненавидели его, потому что он был несправедлив. С сегодняшнего дня он станет великим лидером, потому что введет лони в правительственные учреждения, чтобы хауса и лони могли вместе строить великую страну. Впредь лони будут не только слугами и сержантами, они будут советниками и генералами.

Чиун взглянул вниз на Ободе, и глаза их встретились. Ободе согласно кивнул. Потом он отвернулся и стал опять смотреть на голову принцессы Саффы - она все еще занималась его обожженными ногами, - чьи черные шелковистые волосы рассыпались по его покрывающимся волдырями лодыжкам.