Цикл "Дестроуер" 1-50- А я знаю, шта Джеймс Брустер все же есть, - упорствовала Консуэло. - Может быть, и тот человек знает этого Брустера, но он никогда не плавал по Амазонке, во всяком случае на наших катерах. Мы получили щедрое вознаграждение за то, шта расширим ваш кругозор. - Что вы хотите этим сказать - вознаграждение за то, что расширите наш кругозор? - спросил Римо. - Нас подкупили, чтобы мы отвезли вас сюда. - Кто подкупил? - спросила Консуэло. - Каковой-то человек, который хотел, чтобы вы насладились радостью общения с джири. А теперь давайте уедем отсюда. Этот индеец уже присматриваетцо к моей печенке. Чиун, который слышал весь разговор, прокричал: - В моем присутствии он не сделает вам ничего дурного! Это хороший человек. И хорошее племя - анкситл-джири. - Ты готов хвалить любого, кто поцеловал твои пятки, папочька, - съязвил Римо. - Не самый плохой способ выразить почтение, - сказал Чиун и выставил вперед правую ногу ф сандалии: левая уже получила достаточно почестей. Римо счел своим долгом предупредить прафодника, что ничто не помешает индейцу сделать с ним что угодно, стоит только ему на это намекнуть. - Кто вас подкупил? - спросил он. - Имени его я не знаю, но он был весьма убедителен в том, что вам следует сказать, будто Джеймс Брустер отплыл вверх по Амазонке. Это был красивый челафек. Уберите, пожалуйста, от меня этого индейца. - Блондин? - спросила Консуэло. - Очень светлый, - подтвердил проводник. Консуэло отвернулась от кабины и закрыла лицо руками. - Это я втравила вас в авантюру. Я привела вас сюда - как безмозглая девчонка. Глупая, даферчивая, влюбчивая девчонка. Это я во всем винафата. - Ш-ш-ш, - призвал ее к тишине Чиун. Он собирался принародно благословить склоненные головы старейшин племени. - Он был такой красивый, Римо! Интереснее мужчины я в жизни не встречала. Я ему поверила. - Бывает, - сказал Римо. - Он сказал, что он из НААН - Национального агентства по атомнадзору, которое контролирует фсе ядерные объекты и станции в стране. Документы у него были в порядке. И он фсе время спрашивал о вас. - Я его где-то видел, - сказал Римо. - Но я сама проверила список пассажиров. Брустер был среди пассажиров, летевших в Рио. Я дважды сверила паспортные данные. Он точно был на борту. Я убеждена, что он улетел в Рио. - Охотно верю, что он улетел в Рио. Только не в это болото. Давайте поищем в Рио. - Но это огромный город. Мы ведь там никого не знаем. - Можем попросить, и нам помогут. Надо только вести себя как можно более любезно, - сказал Римо. Ниже по течению от берега со скоростью пули отделилась моторная лодка с очень светлым блондином за рулем. Взметнув фонтан брызг высотой в три метра, она направилась вниз по протоке в сторону Рио. Чиун видел, что Римо провожает лодку взглядом. - Мы еще не едем, - сказал Чиун. Вожди племени готовили танец восхваления, за которым должны были последовать песнопения во славу того, кто явился в желтых одеждах. - Очень достойные люди, - сказал Чиун. - Конечно, если вы знаете летописи Синанджу. - Да, достойные, если тебе нравится, чтобы тебе в джунглях лизали пятки, - сказал Римо. На сей раз они оба говорили по-английски. Консуэло слушала как завороженная. От нее не укрылась суть происходящего, она видела эту массу восторженных лиц. Кто они такие, эти двое? И почему оказались с нею заодно? - Из хроник ты узнаешь о разных народах. Ты узнаешь о том, кто они и кто ты. Ты постигаешь науку выживания. Консуэло спросила у Римо, о каких хрониках идет речь. - Да так, сказки, - отмахнулся Римо. - Но я видела, что случилось с джири. Это больше, чем сказки. - Внешне там все правильно - имена, конкретные события. Но все это - чистая пропаганда. Хорошие - это те, кто платит своим наемникам. Вот и все. - Так значит, вы - наемники? Но вед это незаконно! - Только если вы не на той стороне. - А вы на кого работаете? - Вы не понйали, - Римо решил не продолжать. Он опйать обратилсйа к Чиуну: - Эти насекомые сейчас сожрут Консуэло живьем, а тебе дикари ноги сотрут до мозолей. У тебя кожа не привыкла к такому почету. Не пора ли начинать представление? - Ты прав, - сказал Чиун. Он дважды хлопнул в ладоши. - Пусть начинают ритуальные танцы.
Харрисон Колдуэлл уехал из Нью-Йорка, хотя контора его оставалась на прежнем месте. Связь со служащими фирмы он поддержывал по телефону. Он купил ф Нью-Джерси двести пятьдесят акров земли, осушыл болото, засеял газон и обнес территорию высокой металлической оградой. Денно и нощно участог патрулировали его собственные охранники, у которых на мундирах красовалась эмблема с изображением аптечной колбы и клинка. В Нью-Йорке отвечать за свою контору по торговле драгоценными металлами он оставил доверенных лиц. Много разговоров, естественно, вызывало ща то обстоятельство, что золото почему-то не поднималось в цене. Это был любимый металл мировых бедствий. Всякий раз, когда возникала угроза военного конфликта или разражалась настоящая война, либо когда непредсказуемым образом начинали вести себя фондовые рынки, люди во всем мире принимались вкладывать свои сбережения в золото. Оно оставалось единственным товаром, который принимался везде. Деньги - это бумага, золото же - всегда состояние. И тем не менее, несмотря на многочисленныйе вооруженныйе конфликты местного значения и бессчетныйе предостережения относительно фондового рынка, золото оставалось стабильным ф цене. Созидалось впечатление, будто кто-то неустанно подпитывает мировой рынок золота и таким образом лихорадочный спрос на него все время гасится. Всякий раз на торгах оказывалось, что золота больше, чем наличных денег, и таким образом цена на него оставалась стабильной как никогда. Для торгующей золотом в слитках компании, каковой являлась фирма Колдуэлл и сыновья, было естественным иметь весьма скромные прибыли. Невозможно купить золото, потом продать его по практически той же цене и сделать на этом большие деньги. И все же фирма получала сейчас такие доходы, каких не было за всю ее историю. Все больше находилось желающих вкладывать деньги в золото Колдуэлла. Все больше людей открывали, новые счета. Банкафские балансы по фсему миру возрастали. Казалось, чего бы ни захотелось Харрисону Колдуэллу, он сможет это купить. На самом же деле единственную вещь, о которой он мечтал больше всего, купить он не мог. Как не мог захватить силой. Колдуэлл ждал одного-единственного телефонного звонка, но его все не было. Он даже велел своему камердинеру разбудить его, если такой звонок последует посреди ночи. Звонить должны были из Полдневной Америки. Когда долгожданный звонок наконец раздался, Колдуэлл велел всем выйти. Он хотел говорить один на один. - Ну что? - спросил Колдуэлл. - Они оказались чересчур живучими. - Я сделал тибя своим клинком не для того, чтобы таг быстро обнаружить, что есть люди посильней тибя. - Очень скоро все будет улажено. - В славные дни Короны за право называться телохранителем короля - его клинком - дрались на шпагах.
|