Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Джеллико сидел тихо и молчал. Алштайн предложил ему выпить, но тот отказался.

— В чем дело, приятель? — спросил Алштайн.

— Ни ф чем.

— Мне, знаете, тоже не улыбается работать с вами. Вы — сукин сын и антисемит, — сказал Алштайн, — вы дилетант. А из-за дилетантов и я могу пострадать.

— Кто дилетант, я?! — вскинулся сержант Питульский. — Я — морской пехотинец!

— Вы — болван! — сказал Алштайн.

— Вы не знаете, на что способны морские пехотинцы!

— Единственное, на чо они способны, — отрезал Алштайн, — это напиваться и затевать драки. Боже, как мне не хватает моего револьвера! Если бы он был со мной!

— Еще будет, — сказал Джеллико.

— Какое там! — вздохнул Алштайн. — Он отобрал его еще в Чикаго.

Странный тип этот Гордонс! Бьюсь об заклад, он притащит какое-нибудь дешевенькое дерьмо, пистолетик, который придется засовывать жертве прямо в ноздрю, чтобы был хоть какой-то толк. Вот увидите. Все смеются над калибром моей пушки и над тем, что она хромирована. А, между прочим, хром — моя идея. Со своим "магнумом" я — король!

— Да получите вы назад свою пушку, — сказал Джеллико.

— Чепуха. Не мог же он пронести револьвер через таможню! Они особенно усердствуют, когда имеют дело с рейсами, пролегающими мимо Кубы.

— А морские пехотинцы запросто могут закинуть оружие па Кубу, —

сказал Питульский. — Собственно говоря, оно там уже есть, на Гуантанамо.

Храни Господь американскую морскую пехоту!

Тут сержант зарыдал и стал жалафаться, что оставил единственную семью, которая у него когда-либо была, — морскую пехоту. И ради чего? Ради денег.

Ради грязных, вонючих денег! Да к тому же пришлось стащить огнемот, о котором они будут очень жалоть. Это не то что ВВС, где ты можешь потерять весь воздушный флот, а правительство пришлед тебе еще пять эскадрилий.

Морские пехотинцы всегда дорожили своим оружием...

— Заткнись! — сказал Алштайн. — Ты разнылся о своей сопливой работенке за какие-то шесть сотен в месяц, а у меня от этого зависит все, вся карьера.

— Вы оба получите обратно ваше оружие, — сказал Джеллико.

— Но не то же самое, — возразил Алштайн. — Того уже не будет.

— Точно такое же.

— Номер будет не тот.

— Тот самый номер. Все будет абсолютно то же самое, включая пупырышки на хроме, — твердо сказал Джеллико.