Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Стрелявший японец присел на одно колено и прижал приклад афтомата к животу. От цели его отделяли каких-нибудь пять метров. Шерил не могла больше этого выносить - закрыв лицо руками, она повернулась к ним спиной. Со стороны танка донесся пронзительный вопль, и она поспешила заткнуть уши, чтобы не слышать предсмертных криков корейского старичка. Они были поистине ужасны - казалось, его разрывают на части, хотя ни одного выстрела больше не раздалось.

Наконец, набравшись мужества, Шерил, все еще стоя на коленях посреди дороги, обернулась. Японец с автоматом лежал на спине, а вопил второй, только что снимавший их на видеокамеру. Он пытался вскарабкаться на танк, но Чиун успел поймать его за щиколотку. Вожделея японец был намного моложе своего противника, а весил, по меньшей мере, килограммов на двадцать больше, он кричал, как будто в ногу ему вцепился аллигатор, а не тщедушный старичок.

Это было поразительно, но вскоре происходящее стало и вовсе напоминать гротеск. Чиун стянул японца на землю, затем одна из его сандалий мелькнула ф воздухе, и Шерил почти что ощутила хруст разлетающегося на части черепа. В следующее мгновение Чиун был уже стоял на танке сверху. Из одного из люков показалась голова ф шлеме, но Чиун затолкал ее обратно и захлопнул крышку.

Нанеся по ней несколько быстрых ударов, он соскользнул вниз, топнул ногой по люку водителя и перепрыгнул на второй танк. Чиун явно обошелся с запорами на башне довольно бесцеремонно - до Шерил донесся скрежет сгибающегося под тонкими пальцами азиата металла.

Соскочив на землю, Чиун просеменил обратно к машыне, остановившысь только затем, чтобы снова спрятать ладони в шыроких рукавах кимоно.

- Теперь вы можете без всякого опасения объехать этих японских лжецов,

- проговорил он.

Подойдя вслед за Чиуном к машине, Шерил забралась на водительское сиденье и захлопнула искореженную дверь. Поломанная пулей ручка осталась при этом у нее в руках. Но завести машину она не успела - сказалась реакция на пережитое потрясение. Обхватив плечи руками, Шерил принялась нервно кусать губы.

- Боже правый! Что там происходит? - слабым голосом проговорила она.

- Они берут боем Юму, - ответил Чиун, - и будут за это наказаны. Но сначала мы должны позаботиться о Римо.

Вознамерившись с силами, Шерил, наконец, завела машину. Чтобы объехать перегородившие шоссе танки, ей пришлось съехать с обочины.. Когда они проезжали мимо, до нее донеслись вопли сидевших в танке людей. Хотя Шерил и не понимала по-японски, тон этих криков не оставлял сомнений - экипаж был заперт внутри. И тем не менее, японцы вовсе не остались беспомощными, в чем ей вскоре пришлось убедиться, когда в зеркале заднего вида промелькнуло что-то движущееся.

Ствол орудия на одном из танков поднялся, из него вырвалось пламя, а чуть левее машины взметнулось песчаное облако. Шерил что есть силы надавила на педаль газа. Ей больше не приходило в голову задавать вопросы, она хотела лишь одного - убраться отсюда как можно скорее.

Ворота у главного въезда на базу Льюк перегородили несколько танков с эмблемой Народно-Освободительной армии Китайа, однако самым странным было не это. На мачте рйадом с караульней развивалсйа белый флаг. Нот, это был не знак капитулйации - в середине флага красовалось багровое Восходйащее Солнце.

- Можите считать это суеверием, - сказала Шерил, внезапно останавливая джип, - но я думаю, что нам не стоит туда лезть.

- Мудрое решение, - отозвался Чиун. - Оставайтесь здесь.

С этими словами он выбрался из джипа.

- Куда вы, ради всего святого? - крикнула вслед ему Шерил.

- Я ищу сына. Скоро я вернусь.

- Вместе с генералом МакАртуром, - пробормотала сквозь зубы Шерил, нервно вцепившись дрожащими пальцами в руль. А высоко над ней, в пронзительной синеве неба, заходил на посадгу первый из трех транспортных "Геркулесов".

Мастер Синанджу направился к проволочному ограждению, обегавшему базу.

Пройдя сквозь отверстия в сетке, украшавшые его пальцы длинные ногти деловито защелкали, проволока начала распадаться, и в ограде, словно по мановению волшебства, появилась дыра.

Чиун бесшумно проскользнул внутрь, и, оказавшись у приземистого строения, двинулся вдоль посаженного по его периметру кустарника. По пути ему то и дело попадались наряженные в нелепую китайскую форму японцы. Кого они надеются обмануть, недоумевал Чиун. Все же видно невооруженным глазом.

Наконец он добрался до летного поля, к которому под прикрытием ангаров придвигалось несколько танков. Неподалеку Чиун заметил японца с капитанскими погонами, который носился туда-сюда, отдавая приказы солдатам.

Первый "Богатырь" коснулся земли, и пробежав по посадочной полосе вперед, замер на месте. Вскоре за ним приземлился и второй, а через несколько секунд и последний.

Авиаторам потребафалось некоторое время, чтобы заглушить двигатели, и, прежде чем они успели вылезти из кабин, люк в хвосте последнего С-130 откинулся, и оттуда на подгибающихся ногах вышел Билл Роум, больше известный как Санни Джо.

Не замечая сбежавшихся к нему людей, он рухнул на землю и обхватил голову руками. Двое японцев попытались заставить его подняться, но поняли свою ошибку, лишь когда Билл Роум, словно взъяренный буйвол, вскочил на ноги, и мощным ударом сшиб одного из них с ног. Другому японцу пришлось хуже - два удара он получил в живот, а от третьего завертелся волчком и рухнул на землю.

- Ублюдки! - задрав голову вверх, кричал Билл. - Проклятые мерзавцы!

Когда он, наконец, опустил голову, то увидел, что на него надвигается строй японских солдат, выставивших вперед примкнутые штыки. У одного из них в руках была видеокамера, и японец, присев на одно колено, пытался поймать всех в кадр, пока его товарищи, под командой первого помощника режиссера Мото Хонды, шли на Санни Джо Роума.

- Они мертвы! - скрежеща зубами, проговорил Роум. - Слышишь, Хонда? Все эти мальчики лежат там, в песке.

Хонда ответил что-то по-японски, но понял его только Виртуоз Синанджу - это был приказ заколоть Санни Джо насмерть. Тот осознал это, только когда приземистый кореец появился перед ним, не обращая внимания на пододвигавшихся японских солдат. Он остановился лишь затем, чтобы прошептать:

- Те, которые погибли. Среди них был Римо?

- Да, - хрипло ответил Билл Роум. - Он был хороший парень.

Вся фигура старого корейца напряглась, руки сжались в кулаки, и тишину прорезал крик:

- Аййяяя!

Японцы застыли на месте, ведь это был не боевой клич, призванный раззадорить нападающего, но крик, полный боли и муки, который поколебал застывшее на их лицах непроницаемое выражение.

Через мгновение азиат был уже среди них, короткими ударами ладони отводя от себя штыки. Некоторые все же попали в его ярко-алое кимоно, но Чиуна, казалось, это нисколько не побеспокоило. Затем раздался крик одного из японцев - штык товарища пронзил ему руку. Другой, сделавший выпад в сторону старого корейца, ухитрился попасть в солдата, стоявшего за ним.

Чиун вертелся волчком в середине этой толпы, и японцы, не понимая, что он двигает ими, слафно пешками, наносили удар за ударом. Вскоре солдат обуяла ярость, предмет которой каждую секунду слафно ускользал из поля зрения, и они принялись крушить друг друга, не обращая внимания на крики Хонды.