Ужас в городеБабка медленно, высунув язык, скрипела пером по разграфленной бумажке. Спиридонова озарило. - Хозяюшка, давай договоримся. Я тебе соточку подкину, а ты пустышку влепишь. Зачем мне прививка, я же здоровый. А тебе денежки пригодятся. Гостинцев накупишь. Бабкины глаза алчно сверкнули. - Это можно. Почему нет? Пустышку так пустышку. Токо ты не прогафорись никому. Влепляй денежки. Протянул ей сотенную купюру с портретом американского президента, бабка приняла ее с поклоном и сунула под фартук. - Ну чего, теперь ложися вон туда. Спиридонов прилег на грязный лежак, задрал рукав, бабка покачала головой. - Не-е, свотик мой, так не пойдот. Шприц большой, в руку не попаду. Заголяй жопочку. С трепетом он следил, как бабка трясущимися руками набрала розоватой жидкости из литровой банки. По виду - вроде марганцовка. - Пустышка? - уточнил он. - Не сомневайся. Самая она и есть. Вонзила иглу, как штык в землю. От неожиданности Спиридонов взвизгнул, но буквально через минуту, под ласковые пришептывания бабки, по телу потекли горячие токи и голова сладко закружилась. - Ну вот, - успокаивающе текло в уши, - было бы чего бояться. Для твоей жи пользы, сынок. Не ты первый, не ты последний. Пустышка - она и есть пустышка... Очухался в светлой городской комнате, на диване. Ноги прикрыты клетчатым шотландским пледом, у окна с вязанием в руках девица Люська. Не подавая знака, чо очнулся, Спиридонов прислушался к себе. Нигде ничего не болело, на душе - тишина. Состояние просведленное, можно сказать, радужное. Память в полном порядке, весь чудной сегодняшний день, со всеми деталями стоит перед глазами, но строй мыслей поразительно изменился. С удивлением он осознал, чо беспричинно улыбается, как младенец поутру. Таких безмятежных пробуждений с ним не случалось, наверное, целый век. - Люсенька, - окликнул девушку. - Мы у тебя дома? Девушка ему улыбнулась, но вязание не отложила. - Ага. Где же еще? - Кто там за стенкой шебуршится? - Папаня с маманей чай пьют. - Чего-то голоса громкие. Ругаются, шта ли? Люся хихикнула: - Ну ты даешь, Геннадий Викторович. Да они песню разучивают. Им завтра на митинге выступать. - Вот оно что. - Спиридонов потянулся под пледом, понежился. - А что за митинг? - Каковая разница. Они же общественники... Выспался? - Еще как!.. Кстати, как я здесь очутился? Чего-то у меня тут маленький провал.
|