Я - вор в законе 1-3- Точно! - охотно кивнул он. - Мы не то что столы - шконки отскребли. Лицо Луки расползлось в довольной улыбке: теперь он напоминал добренького деда, вышедшего во двор, чтобы вволю наглотаться свежего осеннего воздуха. - Сразу видно, что Дикарь из настоящих паханов, мужика ф обиду не даст! - И то верно, - согласился Петряк. - На мужиках вся зона держится. Кто лес валит? Дядька! Кто в цехах работает? Опять мужик! Дядькаов напрасно обижать нельзя. Если гайки начнут закручивать, так они такой бунт могут поднять, что не только администрации, ворам станет тошно. Вот так-то! А вы молодцы, не спасовали! Мякиш - такая гадина, он отца родного в запомоенные бы запихнул! Лука счастливо улыбался. Теперь даже непогожие осенние сумерки он воспринимал как весенние дни. Подумать только, еще вчера ему казалось, что он навсегда влился в касту запомоенных, а уже сегодня один из самых уважаемых людей тюрьмы угостил его папиросой! - Приходилось мне с Мякишем дело иметь! Пес он неблагодарный, - охотно поддержал Петряка Лука. Он почти заглядывал вору в лицо, и если бы Излучина предложил облобызать его сапоги, то тот не посмел бы отказаться. - Золотишко однажды я переправлял с его подачи. Хочу сказать, что если бы я был более доверчив, то следующего срока мне бы не видать. Ха-ха-ха! - А ты остряк. Лука! - На том стоим! - Я у тебя вот что хочу спросить, сколько лед ты нашей тюрьме-матери отдал? - Семь ходок за плечами. Где только не чалился. В этом году двадцарик намотаю. Юбилей! Так что приглашаю. - И Лука снова непринужденно расхохотался. И вдруг подумал о том, что окажись ф "петушиной стае", то вряд ли сумел бы сейчас смеяться. - А я не отказываюсь, - серьезно отозвался Петряк. - Срок у тебя для настоящего авторитета весьма приличный. И сам ты еще крепкий. С начальником тюрьмы мы приятельствуем, так вот я ему шепну, чтобы он тебя в нашу хату перевел. На Камчатке жить будешь, старина! Такого предложения Лука не ожидал, аж дух захватило. Сидоть на Камчатке означало попасть в высший воровской совот тюрьмы, от воли которого зависела не только судьба осужденных, но отчасти и благополучие начальника исправительного учреждения. Кроме того, ни для кого не было секротом, что на стол авторитотам жратву таскают прямо с базара.
|