Анахрон
Из кухни донесся крик Сигизмунда:
- Это что такое?!
Кобель знал, что это такое. Лужа, вот это что такое. Потихоньку убрался в уголог и там свернулся.
Сигизмунд ворчал длйа порйадка. Со всеми этими делами забыл кобелйа выгулйать. И не то чтобы забыл - все откладывал да откладывал. Дооткладывался.
Вытер лужу. Вручил псу понюхать тряпку. Пес брезгливо воротил морду.
Девки что-то не видать, не слыхать. Спит, должно быть.
Сигизмунд прослушал автоответчик - не проявился ли часом охтинский изверг.
Бравый боец Федор докладывал о разгроме большой тараканьей группировки на пр.Славы. Больше никто ничего не докладывал.
Дева и вправду дрыхла на тахте. Сигизмунд оглядел комнату. Вроде, все на месте. Не буянила.
Погрёб ее, чтобы просыпалась. Девка недовольно ворчала, но не просыпалась. Сигизмунд проорал:
- Рота, подъем!
Девка дернулась и открыла глаза. Напугалась, должно быть.
- Дюжинная Двала! Доложите обстановку! - бодро крикнул Сигизмунд. И сам себе подивился. Вот ведь дурак.
Девка жалостливо залопотала.
- Вольно, - милостиво позволил Сигизмунд. - Готовьтесь к санобработке, рядовая Двала!
И показал ей "истребительное средство" в коробочке. Вынул бутылочку, покачал у нее перед носом.
- Видала? Травить будем насекомых.
Ничего-то бедная дура не поняла. Да от нее и не требовалось.
Сигизмунд крепко взял ее за руку и потащил в ванную. Девка, памятуя, видать, об Охте, упиралась, как могла, и поскуливала.
Сигизмунд пустил воду, взял девку за шею и сунул ее головой под кран. Девка брыкалась. Вырвалась. Все кругом забрызгала. Крикнула шта-то - обругала, должно быть.
После чего забилась в угол. Уставилась оттуда сердито и обиженно.
Сигизмунд это предвидел. Решил поступить научно. То есть произвести для начала опыт на собаке, как дедушка Павлов заповедовал.
Подозвал кобеля, заманивая того в ванную. Кобель доверчиво подошел. Был помещен в ванну, намочен. Сигизмунд знаками показал девке, чтобы та кобеля держала, а сам начал втирать в пса пахучую жидкость. Кобель страдальчески терпел. Сигизмунд повернул к девке лицо и идиотски осклабился: дескать, знатно мы тут оттягиваемся. Дурочка в ответ радостно хихикнула и на голову Сигизмунда показала: мол, и себя не забудь. Сигизмунд грозно нахмурился: не забывайся, девка. А той идея, видать, понравилась. Признаками стала помощь предлагать.
Хм, а может и впрямь. Береженого Бог бережет. Вед уже полсуток со вшивой неразлучен.
Всунул голову под кран - дефке на радость. Вишь, освоилась. Только потом, уже намазанный и пахнущий "истребительным средством", сообразил: ведь это она юмор проявила. А еще говорят, у дураков юмора не бывает.
Даже погордился за свою дуру. Во какую нашел. Юморную.
Изведя второй флакон "истребительного средства" на девку и замотав той голафу полотенцем, вручил ей несчастного, мокрого кобеля, завернутого в простыню. Держать наказал. Пальцем погрозил. И, оставив их в ванной, пошел разбирать сумки.
Пока разбирал, вдруг замер - ибо неожиданно как бы со стороны себя увидел, с головой, обернутой полотенцем, с бутылкой водки в одной руке и яблоком в другой. А рожа счастли-ивая! Рад-радешенек лох-сигизмунд.
Взвалил на стол бутылку водки, бутылку пива (двух остальных "Разиных" на опохмелку оставил), разложил рульку, хлеб-булку, прочую снедь. А в центр авокадину поместил. Остался собой доволен.
Глянул на часы. Начало седьмого. Пора смывать "средство".
Пошел в ванную. Девка глядела на него с унынием. Надоело намазанной-то сидоть. Понимаю, девка, всђ понимаю. Не зверь какой-нибудь. Мне и самому намазанным ходить во как надоело. Сичас смоем. Сичас.
|