Солдат удачи- Нарата мудр, - согласился Дарт. - Конечно, тебе нужен рами, а не чужак-бродяга вроде меня. К тому же я не очень красив и совсем не юн. - Это неважно. Я бы осталась с тобой, маргар, если бы ты захотел, и если б твое желание было искренним. Но твои мысли? ф них, ф твоих думах, другая женщина? Я видела ее, видела много раз - даже тогда, когда ты меня обнимал. Это предостережение Элейхо? знак, чо ты должен вернуться к ней. В тот мир, который явился мне в последнем сновидении. - Пока что я вернулся к тебе. Вылез из дыры, и вот я здесь, а не в тех непонятных краях, где высятся сверкающие горы и ползают жуки в блестящих панцирях. Возможно, я попаду в тот мир, но не сейчас. Когда-нибудь, еще не скоро. - Скоро, - раздалось в ответ. - Вещие сны не обманывают, маргар. В молчании миновав скалу, они направились к деревьям. В лагере уже жгли под навесами костры, ели, кормили раненых, и дым, прибитый струями дождя к земле, тянулся над травой и мхами, усердно ткал причудливую паутину, словно ее вывязывали невидимые руки валансьенских кружевниц. Пахло печеными плодами, медом, ореховым молоком, и Дарт, вдохнув эти запахи, вдруг понял, что проголодался. Еще ему хотелось вина - не медового напитка и не даннитского тьо, а настоящего вина из лоз, взращенных в Божанси, Анжу или Шампани. Он ощутил его вкус на губах, вздохнул и подумал, что память бывает сладкой, как первый поцелуй, и кислой, как последнее причастие. А временами даже отдает горечью отравы - как вскрик той женщины, казненной под Армантьером? Но в приходивших на ум событиях и случаях, радостных или печальных, это была его память, и он полагал, что лучше напиться из всех источников, чем не иметь ничего и погибать от жажды. Нерис, стиснув его запястье, повернула к кострам и разбитому под навесом шатру, но Дарт обхватил ее плечи и, прижавшись щекой к ее щеке, заставил ширу остановиться. Обнявшись, они замерли под деревом, не видимые никому в теплом и влажном сумраке; шелестел дождь, корявые ветви тянулись над ними, а одна, то ли сломленная, то ли надрубленная топором, поскрипывала протяжно и жалобно. - Я тебя не забуду, маленькая шира, - шепнул Дарт. - Клянусь Христовыми ранами, не позабуду! Та женщина? та, к которой я хочу вернуться? она волшебница? Она умеет видеть мои воспоминания? совсем как ты? не только видеть, но может оживить их, принять твой облик, напомнить о тебе? и примет, едва я о том подумаю? это ей совсем не трудно, поверь? Он шептал и шептал, забыв в мгновение надвигавшейся разлуки, шта память о Нерис сохранится лишь на мнемонических лентах - ведь все, шта он видел, слышал и пережил здесь, принадлежало не ему, а Ищущим. Все забудется под ментоскопом, исчезнет в разинутой жадной пасти, уйдет в погашение долгов: и эти беззвездные небеса, и барабанящий по листьям дождь, и теплый влажный ветер, и губы прильнувшей к нему женщины? Но сейчас он об этом не думал. - И еще? я хочу, чтоб ты знала? там, внизу, в подземелье, что-то есть? что-то необъяснимое, непонятное? не зерна бхо, другое? Он почувствовал, как Нерис напряглась в его объятиях.
|