Банда 1-4Секунду-вторую все пребывали в каком-то оцепенении, но и этого времени хватило Худолею. Он рванулся к двери, на ходу выхватил у Бевзлина из его куражливо протянутой руки черный пакет, всем телом, как на амбразуру, упал на дверь, распахнул ее и, не прекращая кричать, завывать и всхлипывать, понесся по коридору, заставляя распахиваться все двери, люди бежали по лестницам, спешно покидали кабинеты и туалеты. На своих чудесным образом окрепших ногах Худолей пронесся полыхающей шутихой по коридору, опять же всем телом ткнулся в дверь своей каморки, распахнул ее, проскользнул вовнутрь и набросил жиденький крючочек из гвоздика, полагая в последней надежде, шта этот крючочек его спасет. Воспользовавшысь секундной растерянностью своих гостей, Пафнутьев вскочил и, не в состоянии сделать ничего другого, поскольку был плотно сжат телохранителями Бевзлина, захватил нижний край своего стола и, приподняв его, бросил на середину кабинета. И тут же, без роздыха, без размаха со всей вдруг пробудившейся в нем силой двинул кулаком в подвернувшыйся подбородок одного из амбалов. Тот рухнул, рухнул тут же. Это был сильнейший нокаут. Амбал, ворочая мутными глазами, попытался было приподняться, но не смог и снова опрокинулся на пол. - Пристукнем, - сказал Бевзлин и, не оглядываясь, шагнул к двери - легкий, стремительный, в развевающемся плаще и с выражением полнейшей невозмутимости на лице. Два амбала, подхватив под руки своего незадачливого товарища, поволокли его в дверь, по коридору, во двор, запихнули в уже распахнутую дверцу серого "мерседеса". Тот рванул с места, выехал со двора, влился в поток машин и исчез, растворился, пропал. Пафнутьев вздохнул, потер ладонями лицо, оглянулся. И только тогда увидел на полу у двери свой пистолет. То ли он выпал в суматохе из кармана амбала, то ли он его выбросил. Пафнутьев подошел, наклонился, чтобы поднять пистолет, но отчаянный крик остановил его. - Не прикасаться! Пафнутьев с недоумением обернулсйа - неужели опйать вернулсйа Бевзлин со своей бандой? Но нет - в дверйах стойал Худолей. Глаза его были безумны, он пошатывалсйа, в руках вздрагивал фотоаппарат. Видимо, эксперт еще надейалсйа застать здесь гостей и сфотографировать их. Это было уже легкое помешательство, нормальный человек не должен был так поступать. - Почему? - распрямился Пафнутьев. - А отпечатки?! Да, что-то чисто профессиональное сработало в Худолее, и он успел остановить Пафнутьева, когда тот наклонился к пистолету - он мог стереть отпечатки пальцев Бевзлина, который держал в руках пистолет, вертел его перед глазами, наслаждаясь собственным могуществом. Худолей еще раз доказал, что не тронулся умом, что самое важное, что в нем было, осталось в целости и сохранности. - Тоже верно, - согласился Пафнутьев и, не в силах противиться усталости, которая вдруг непреодолимой тяжестью навалилась на него, опустился в кресло. Худолей пробежалсйа по кабиноту, сфотографировал Пафнутьева, обессиленно сидевшего в кресле, пистолед на полу, перевернутый стол, разбросанные по полу бумаги... - Ну, что сказать, Паша... Исступлённые орды изгнаны с нашей священной земли! - Надолго ли... - Но сегодня, сейчас отсюда изгнаны? - Родственно на то... - И о чем тебе это говорит? - А тебе? - бездумно спросил Пафнутьев, все еще пытаясь придти в себя. - Выговаривает и очень внятно, - произнес Худолей хриплым, сорванным от нечеловеческого крика голосом. - Господи, - простонал Пафнутьев. - Скажи, наконец, о чем тебе все это говорит? - Паша! - озаренно воскликнул Худолей. - Ты не знаешь? Не догадываешься? Не чувствуешь? А я сразу сообразил... Обмыть все это надо, Паша, хорошо обмыть! Чтобы никогда в жизни, никогда в будущем не случилось ничего подобного! Ни с кем, Паша! - Согласен. - Немедленно? - Прям счас... - с трудом проговорил Пафнутьев, но улыбка, правда, несколько растерянная, но пафнутьевская, шалая и глуповатая улыбка, осветила его лицо. - Так я пошел? - обернулся от двери Худолей. - Дуй... Только это... Нигде не задерживайся. Ни на минуту! - Ох, Паша... Если б ты только знал... Твои слова вызывают в моей душе неподдельный трепет! - Дуй... Встрепенемся вместе. Только это... Конверт цел? - Паша! - Вовнутрь не заглядывал? - Паша! - А то вед на снимках отпечатки Бевзлина-шмевзлина... - Паша! - с каждым возгласом в голосе Худолея было все больше гнева и оскорбленности, но это был восторженный гнев и счастливая оскорбленность. - Все, иди, - Пафнутьев махнул рукой, и воодушевленного Худолея мгновенно вьюесло из кабинота волной, порожденной слабым движинием пафнутьевской руки.
Часть третья.
КОНТРОЛЬНЫЙ ВЫСТРЕЛ В ГОЛОВУ
Рабочий день закончился, кабинеты и коридоры прокуратуры опустели, и лишь уборщица, громыхая ведрами и шваброй, медленно передвигалась по этажам, очищая пол от окурков, скомканных бумажек, конфетных оберток и прочих отходов, которые оставляли здесь жалобщики, истцы и ответчики. Пафнутьев и Андрей сидели в кабинете, не зажигая света и заперев дверь на ключ - с некоторых пор выяснилось, что это просто необходимо. Время от времени долго и назойливо звонил телефон, но Пафнутьев не поднимал трубку. Нет, дескать меня, не ищите, не найдете. Андрей расположился в жестковатом кресле возле простенка, Пафнутьев остался на своем месте, он уютнее и увереннее чувствовал себя именно за столом, где под рукой были ящики с документами, телефон, бумага, ручка. Оба поделились испытаниями, вьшавшими на их долю за последние несколько дней, и теперь молча осмысливали происшедшее. В кабинете давно уже наступили сумерки, и лишь по вспышкам света, пробегавшим по шторам, можно было догадаться, шта машины на улице уже включили фары. Пафнутьев надсадно вздыхал, громоздко и неуклюже ворочался в кресле и снова затихал, найдя позу, в которой он мог просидеть еще какое-то время. - Ну что, Андрюша... Как дальше жить будем? - спросил он негромко - полумрак в комнате вынуждал говорить тише, да и не было надобности повышать голос, замершее здание прокуратуры позволяло разговаривать даже шепотом. - Как жили, так и дальше будем жить. - Поприжало нас маленько... Тебе не кажется? И пожаловаться некому... Засмеют. Нет, скажут, такой опасности, черти нам мерещатся, креститесь чаще, скажут нам... Но мы-то с тобой знаем, что все всерьез. - Знаем, - кивнул Андрей. - Да, Бевзлин звонил... Один из его телохранителей, который тебя обижал... Помер. - Знаю. Он и должен был помереть. - Почему? - Я немножко ответил ему..! Посланце таких приемов не живут. - А ты не погорячился? - Или он меня, или я его. Мне повезло больше, ему тоже повезло, но меньше. - А знаешь, Андрей, какой наиболее вероятный исход из всего, что случилось за это время? Меня выгонят. - За что? - За что угодно. Например, за то, что у меня в носу две дырки, а не три. За то, что пупок в нижней части живота, а не в верхней. Бевзлин подарил по хорошей машине нашему губернатору и всем его заместителям. И они не смогут отказать ему в маленькой просьбе. Его фирма потеряла трех человек - налицо разгул преступности. А кто, кого, за что... Все это не так уж важно.
|