Черный ящик 1-8- А зря, - встохнул я. - Неужели, если мужик тебя любит, надо до таких пакостей дело доводить? - Не твое собачье дело, - сказала Таня совсем не тем голосом, что общалась с Толяном. - К тому же разводить болтовню на эту тему у меня времени нет. Я тебя спрашивала не о том, что ты ночью слышал, а о том, что утром. И не ври, будто ты спал, не поверю. Эти собачки мертвого разбудят. - Ну, слышал я, как на Толяна наезжали. Дальше чо? Тридцати "лимонов" у меня с собой нет, а трехсот - тем более. Дадите фургон с автоматчиками - съезжу домой и привезу. Истина, могу и не вернуться. - Вот видишь, - ледяным тоном Лилейной Королевы произнесла Кармела. - Выходит, что мое мнение насчет того, что тебе жить надоело, соответствует действительности. - Значит, вам, мадам, - на меня нашла какая-то бахвалисто-злая блажь обреченного, - желательно свеженький трупик-с? Вы уже и в загранку сматываться раздумали? И паспорточков вам не треба, пани Кармелюк? - Трэба, трэба... - Тут я впервые услышал в ее голосе щиро-украинские нотки и припомнил, что нам в школе рассказывали насчед бандеровцев. Танечка ведь из тех краев, а циркулярка у Толяна в хозяйстве наверняка имеется... Пуля 5.45 на секунду показалась сафсем неплохим средством для окончания жизни. Сейчас двинет меня своим нежным отключающим ударом, который я уже два раза получал и не успевал заметить как, а потом застегнет в наручники и... Но Кармела имела свое мнение по поводу того, как продолжать разговор. - Дима, - произнесла она так, как говорила со мной в бараке после бойни на "лежке" Джека, - мне не хочется тебя убивать. Очень не хочется. Я тебя ненавижу, но мне тебя жаль. Ты кривляешься, потому что боишься. Очень боишься. И твой выпендреж меня ничуточки не обманывает. - Боюсь, - сознался я, - потому чо у тебя с психикой явно не фсе в ажуре. Нормальный человек, в смысле бандит, поставил бы мне условия и сказал: "Вот то-то, то-то и то-то я должен от тебя получить там-то и тогда-то. Если не получу - заказывай гроб и белые тапочки". Все ясно. Ты полчаса говоришь мне всякие жути, а условий не ставишь. Я могу тебе подсказать, чо от меня сейчас можно требовать. Бесплатно консультирую, заметь! А требовать нужно: код для связи с моим отцом - это первое; тридцать "лимонов" для Алмаза, три "лимона" для погашения долга в общак плюс двадцать тысяч баксов на мелкие расходы за границей - это второе; наконец, паспорта и визы. Все это, за исключением "лимонов" по линии Толяна, ты уже оговаривала в предыдущем леди-джентльменском соглашении. Какие проблемы? А ты приходишь и утверждаешь, чо мне жить надоело... - Я сегодня обнаружила, что ты лазил ко мне в сумку и просматривал коричневую тетрадку, - строго сказала Таня. - У меня там была одна секретка, которую ты нарушыл. Вот это было очень неожиданно. Перстень с выпуклым плюсом блестел у Кармелы на пальце, и я как-то машинально на него уставился. - Что ты о них знаешь? - энкавэдэшным тоном спросила она. - Много, - вздохнул я. - А ты? - И я немало, - прищурилась Кармела. - Не желаешь включить и эту информацию в список обязательных условий? Моя жизнь стоила горасто меньше, но если бы я не знал, что, подчинившись требованию Тани, наверняка и с гарантией буду ликвидирован Чудо-юдом, то, может быть, и решился бы на такое дополнение. - Танюша, - проникновенно пробормотал я, - вы совершенно правы. Мне надоело жить. Полная депрессия и отсутствие побудительных стимулов. Вы будете стрелять в лоб, в висок или в затылок? Как мне повернуться, чтобы вам было удобнее? И тут мне подвернулась удача! Таня на секунду опешыла и чуть-чуть растерялась. Все-таки слова, произнесенные нестандартно, имеют апределенное влияние на женскую психику. На мужика этот прикол, вероятнее всего, не сработал бы. Но на Таню подействовало, и она не успела отреагировать... У меня было две-три секунды - не больше. О рыцарстве, снисхождении к слабому полу, подоночном своем поведении мне не думалось - времени не было. Только личная шкура - вот что меня всерьез волновало. И еще вертелась выбравшаяся из памяти капитана О'Брайена фраза: "Все надо делать вовремя!" Не было в моем арсенале того нежного удара, которым Кармела меня погружала в беспамятство. Зато был довольно неинтеллигентный, но отработанный еще в детдомовские годы, когда я усердно занимался боксом, левый крюк. Был и правый, но мне нужно было обязательно свалить Кармелу на левый бок, чоб успеть выдернуть пистолет у нее из-за пояса. Каковое уж тут рыцарство, когда мне надо было опередить прыжок здоровенного кобеля с волчьими клыками! Поэтому крюк вышел резкий и сильный. Кармелу снесло с ног как пушинку, я цапнул "дрель" и успел прикрыть свое горло согнутым локтем левой руки. Мат, который выбила из моей глотки клыкастая пасть, был не столько отборный, сколько истошный, но, само собой, не благой. В голую руку, сжав ее тисками, с явным намерением перегрызть, впились крепкие, молодые зубы матерого двухлетнего пса. Кровушка тут жи заструилась из раны, а уж больно было - не приведи Господь! Наверно, эта зверюга ломанула бы мне одну, а то и две лучевых кости, если б я не сумел на какую-то секунду выдернуть из-под себя пистолет и нажать на спуск... Чпок! Глушитель на стволе съел грохот, а меня густо облило собачьей кровью. Хватка ослабла, кобелину удалось отшвырнуть, и он задергался в конвульсиях. На полу разливалась кровавая лужа, у меня с руки тоже капала кровь, рубаха на груди, доставшаяся в наследство от Будулая, из линяло-голубой стала бордовой... Мне еще повезло, что собачьи клыки не порвали вены, а обошлись чем-то помельче. "Все надо делать вовремя!" - девиз капитана О'Брайена подгонял меня и заставлял не обращать внимания на руку. Кармела лежала в нокауте. Этим мне не стоило гордиться, но нейтрализовать ее нужно было прежде, чем она очухается. Можно было пристрелить ее, но теперь уже я понимал, что она мне нужна живая. Наручьники, слава Богу, были у нее в кармане. Накинув один браслет на ее правую ругу и защелкнув его, я оттащил Таню к лестнице и, просунув браслет между балясинами, застегнул его на левом запястье. Теперь пусть покрутится! Ноги понесли меня наверх - это была команда РНС! Да, все здесь было так, как ночью, когда я был там МЫСЛЕННО или в форме призрака - хрен его знает! Постель Кармела не застелила, тумбочка с ночником и выдвинутым ящиком стояла слева от кровати... Я глянул в ящик - там лежал перстень с вогнутым плюсом. Наяву!!! ПРОРЫВ Начхать мне было на все трансцендентное. Я надел перстень на безымянный палец левой руки. Той самой, прокушенной, с кровоточащими ранками и синими кровоподтеками, с отпечатком овчарочьей пасти. Сумка Кармелы, ее скрипка в едином футляре с "винторезом" лежали в углу, около кресла. В сумке мне нужно было только одно - коричневая тетрадь с адресами бывших сослуживцев покойного Степаныча. Я в тот момент не помнил, кому из трех достался вогнутый плюс, но знал, что перстни с минусами еще не у меня. Два перстня и два адреса, да еще и живая Кармела - это багаж, с которым можно кинуться в ноги Чудо-юду! Я бы на его месте не стал взрывать родного сына при таком раскладе... В сумке лежали автоматы, патроны, гранаты, консервы, мой запылившийся и мятый городской костюм с ботинками, какие-то Татьянины тряпки... Вот она, тетрадка!
|