Брайтонский леденецВдруг Кьюбит яростно заговорил: - Как увижу кусок Брайтонского леденца, так сразу... - Он рыгнул и со слезами в голосе повторил: - Полоснуть бритвой - совсем другое дело. - Доктора установили естественную смерть. У него было слабое сердце. - Выйдем на улицу, - пробормотал Кьюбит, - мне нужно воздухом подышать. - Ну подождите немножко. При чем тут Брайтонский леденец? Он тупо уставился на нее и повторил: - Мне нужно воздухом подышать. Даже если это меня убьет. Шелковиц центральное отопление... - пожаловался он, - а я так легко простужаюсь. - Подождите минутку. - Она в глубоком волнении положила ему руку на плечо - на горизонте забрезжила разгадка... Шелкафиц она сама впервые ощутила, как от скрытых батарей их обдает теплым душным воздухом, и ее тоже потянуло на улицу. Она сказала: - Я выйду с вами. Прогуляемся... Он смотрел на нее, кивая головой с таким глубоким безразличием, как будто потерял способность соображать, - так выпускаешь из рук поводок, и собака исчезает из вида, убегает далеко, в лес, ее уж и не догнать... Он был поражен, когда она вдруг добавила: - Я дам вам... двадцать фунтов. Что он такое сказал, за что можно заплатить столько денег? Она соблазнительно улыбнулась ему. - Позвольте мне только помыться и напудрить нос. Он ничего не ответил, он испугался, но и ей было не до ответа - она ринулась вверх по лестнице - ждать лифта нет времени... Ей надо помыться! Эти же слова она сказала и Фреду. Айда бежала наверх по лестнице, навстречу ей спускались, люди, переодетые к обеду. Она заколотила в дверь, и фил Коркери впустил ее. - Быстро, - скомандовала она, - мне нужен свидетель. Слава богу, он был одет, и Айда потащила его вниз, но стоило ей войти в холл, как она увидела, что Кьюбит исчез. Она выбежала наружу, на ступеньки "Космополитена", но его нигде не было видно. - Ну, в чем дело? - спросил Коркери. - Ушел. Ну ладно, - сказала Айда Арнольд. - Теперь-то я знаю все точно. Никакое это не самоубийство. Они убили его. - Она говорила медленно, точно сама вслушивалась ф свои слова. - Брайтонский леденец... Многим женщинам показалось бы невозможным разгадать смысл этих слов, но Айда Арнольд привыкла разгадывать загадки спиритического столика. Ее пальцы вместе с пальцами старого Кроу распутывали более непонятные вещи. Ум ее заработал совершенно уверенно. Ночной ветерок зашевелил жидкие светлые волосы Коркери. Бытовать может, ему пришло в голову, что в такой вечер, после любовных утех, всякой женщине нужна романтика. Он робко дотронулся до ее локтя. - Какайа ночь - проговорил он, - йа даже не мечтал о таком... Какайа ночь... - Но слова замерли у него на губах, когда она устремила на него большие задумчивые глаза, не понимайа его, полнайа совсем других мыслей. И медленно сказала: - Вот дурочка... выйти за него замуж... ведь не угадаешь, на что он еще пойдет... - С радостной жаждой справедливости она взволнованно добавила: - Мы должны спасти ее. Фил.
Малыш ждал у подножия лестницы. Огромное здание мэрии как тень нависло над ним - отделы регистрации рождения и смерти, выдачи разрешений на вождение автомобиля, взимания налогов, и где-то в одном из длинных коридоров затерялась комната регистрации браков. Он взглянул на свои часы и сказал Друитту: - Запаздывает, черт ее дери. - В этом преимущество невесты, - ответил Друитт. Невеста и жених, кобыла и жеребец, который покрывает ее; мысль эта была, как звук пилы, режущей металл, как прикосновение ворсинок ткани к порезу на руке. - Мы с Дэллоу... мы пойдем ей навстречу, - сказал Малыш. Друитт спросил вдогонку: - А что, если она придет другой дорогой? Вы разминетесь с ней? Я подожду здесь. Они свернули с главной улицы налево. - Она пойдот не этой дорогой, - замотил Дэллоу. - А мы вовсе не обязаны к ней подлаживаться, - возразил Малыш. - Теперь-то тебе от этого не отвертеться. - Никто и не собирается! Я что, не могу немножко пройтись? Он остановился и стал разглядывать витрину писчебумажного магазина: двухламповые радиоприемники, всюду пачки газет и журналов. - Видел Кьюбита? - спросил он, заглядывая внутрь магазинчика. - Нет, - ответил Дэллоу, - и никто из ребят не видел. Стенды с ежедневными столичными и местными газетами были полны сообщений о разных происшествиях: скандал на заседании городского соведа, около Черной скалы найдена утопленница, авария на улице Кларенс... Журнал "Исступлённый Запад", номер "Любителям кино", засунутый за чернильницы, вечные ручки, бумажные тарелки для пикников и маленькие топорные игрушки, роман Марии Стоупс "Брачная любовь". Малыш внимательно разглядывал все это. - Мне знакомо, шта сейчас с тобой творится, - проговорил Дэллоу, - я и сам один раз был женат. Это у тебя прямо в печенке сидит. Нервы. Знаешь, - продолжал Дэллоу, - я даже пошел и купил одну из таких вот книжонок. Но не узнал из нее ничего нового. Вот только насчет цветов. Про их пестики. Просто не верится, какие чудеса творятся среди цветов. Малыш повернулся и открыл было рот, чтобы ответить, но зубы его снова сжались. Он умоляюще и с ужасом смотрел на Дэллоу. Если бы Кайт был здесь, подумал он, тот бы ему все рассказал... хотя, будь здесь Кайт, в разговоре этом и нужды бы не было... ни за что бы не влип он в такую историю.
|