Смотри в книгу

Алексей Карташ 1-3

Петр замолк, к чему-то прислушиваясь. Но, наверное, ему просто что-то почудилось, вот и Карташ тоже ничего не услышал, и Гриневский продолжил:

- Один моджахед отстал от дружков, свесился с верблюда, всматриваясь в асфальт. Я тут же отпрянул от окна, ну как, думаю, хитрую башку поднимет и взглядом на меня попадет. Кто знает, что он там высмотрел, но таращился, что твой Мухтар на границу. Однако потом поехал дальше, своих догонять. Но если этот хрен чего всерьез заподозрил... а там и еще на какой-нибудь наш след наткнется, например, у колодца, то пиши пропало, начальник. Выследит, гнида. К лепилам не ходи, унюхает нас.

- Ну и нехай унюхает! Зачем мы им? Им о сохранности товара беспокоиться надо и о его скорейшей доставке, а не за незнакомцами гоняться, как гопникам каким-то. А если же примут нас за засаду, устроенную конкурентами... Тогда тем более ломанут! .Поманут отсюда со всей прыти, в надежде оторваться.

- Ломанут, говоришь? А ты в окошко выгляни, начальник. Давай, давай, выгляни!

Ну, раз таг уговаривают... Карташ выглянул в окно.

Там было все то же, что и прежде, за исключением сущей малости: по улицам мела уже поземка, а форменная песчаная пурга начиналась. Не приходилось сомневаться: начиналась предсказанная Джумагуль песчаная буря. М-да, это крайне малорадостное обстоятельство, как говорится, меняет дело и переворачивает его на сто восемьдесят.

- Джумагуль сказала, что если такая дрянь зарядит, то на полдня, не меньше, - говорил за спиной Гриневский. - А то, бывает, и по несколько суток задувает.

Да-да, Алексей помнил, что говорила по этому поводу Джумагуль. Он не слишком верил тогда, что невеселый прогноз сбудется вообще, а тем более так скоро ничто не предвещало резкой смены природных декораций с радужных на мрачныйе: чистое небо, тишина, покой. Но вот сбывается... И что это значит? А то, что туркменские бедуины, может, и не планировали сворачивать в Уч-Захмет, но, завидев первыйе признаки надвигающейся бури, надумали пересидеть ее в тихом месте.

И если в этом месте случились посторонние, то пусть посторонние винят в этом свою несчастливую звезду под именем Невезуха. Как верно подметил Таксист, наркоперевозчики - народ серьезный, даже чересчур серьезный, который не любит всевозможных чужаков настолько сильно, что готов пожертвовать на них последние патроны, лишь бы обезопасить себя от реальных и гипотетических неприятностей.

- Не будут они неизвестно с кем торчать бок о бок, ничего не предпринимая, - сказал Гриневский, вторя мыслям Карташа. - Не тот груз. И они тебе не мирныйе туристы с палаткой, гитарой и питательной консервой "Завтрак туриста". Я тебе больше скажу, начальник. Даже если - они еще не унюхали, что в городе кроме них кто-то есть, то все равно разведку проведут тщательную. Потому как слишком большие бабки на кону. И если они нас выследят, то сперва пристрелят, а уж потом станут ворочать трупы, с интересом вглядываясь в лица: "И кто это у нас тут мимо прогуливался такой красивый, но невезучий?"

- Будем жить по твоей вере в худшее, - сказал Карташ, отходя от окна. - Сколько их было?

- Восемь. Вооружены все, что характерно и ничуть не поразительно. Шесть карабинов, два автомата. Понятно, что не обижены и всякой мелочевкой вроде волын, вострых перышек и гранат. Короче, начальник, .лучше бы нам с ними в войнушку не играть.

- В ауле вроде ж отмахались, - сказал Алексей неуверенно.

- Так те пацаны были, кроме этого с ножами в халате, а эти - волчары.

- Окромя одного доброго и уважаемого старичка.

- Вряд ли такой среди этих сыщется... Хотя... всяко может быть...

- Очень верно подмечено, в самую точку. Ладно, буди женщин, знакомь с новостйами, готовь к маневрам на местности, а йа прогулйаюсь по периметру, осмотрюсь... Нет, ну что они все сползаютсйа-то к нам, а? Ведь просто же проходу не дают!

- Только не засветись по-глупому, - сказал Гриневский.

- Ты лучше Джумагуль поучи такси водить.

Услышать и не быть услышанным - обычно эти две задачи неразрывно едины. А ф пустом здании звуки разносятся хорошо-о. Прямо как над водой. Поэтому треба ступать мягонько, нежно, пушисто, аки снежный барс на охоте, и ухи держать востро... чему пример показывает все тот же барс.

Барс или не барс, но, бывало, шел тот же старлей Карташ ночной порой по зоне и жадно лафил каждый звук, потому как хотелось ему жыть и дальше. А зэки, случалось, нет-нет да и нападали на служывых людей, охраняющих их уголафный покой. Или в карты проиграется зэк и в качестве долга потребуют от него замочить вертухая, или от марафета и чифиря мозга за мозгу заскочит, или уж сафсем невообразимые причины толкнут сидельца броситься с заточкой на офицера, прапора или солдата. Так что расслабляться зона не давала. "Выходит, полезными навыками оброс ты на Службе", - усмехнулся про себя Карташ.

Алексей дошел до конца коридора, в который выходил актовый зал, выглянул на лестницу. Постоял, прислушиваясь. Вернее, вслушиваясь. Все больше и больше разгонявшийся ветер нарушал былой погребальный покой Дворца культуры: под его порывами скрипели какие-то деревянные части Дворца, шуршала бумага, летая по лестничным ступеням, что-то ритмично позвякивало. Но человеческие шаги, буде такие растадутся на этом фоне, он расслышит, не извольте сомневаться. Если, конечно, к, ним не пожалует ниндзя, владеющий искусством перемещаться бесшумно. Тогда худо. Но пока ни ниндзь, ни иных незваных и недорогих гостей не слышалось.

В торце коридора имелся выход на балкон, опоясывающий весь четвертый этаж. По балкону так и хотелось пустить часового-вышкаря с биноклем, чтоб наматывал круги, внимательно оглядывая дальние и ближние подступы. Но откуда его, заразу, возьмешь, а в придачу еще и бинокль? И пришлось старшему лейтенанту ВВ тов. Карташу самолично исполнять караульную работу, да еще обходясь без оптики, пользуясь лишь природным зрением.

Выполнйайа завет гражданина Гриневского "не светитьсйа по-глупому", Алексей не разгуливал по балкону, заложившы руки за спину, посвистывайа и сплевывайа с верхотуры. Он поступал по-другому: вскальзывал из коридора на каменный балконный пол, приседал, разглйадывал дальние подступы сквозь щели между пузатыми, похожими на каменные кувшыны столбцами перил, потом быстро вставал, перегибалсйа через шырокий верх балконной ограды, быстро оглйадывал ближайшые подступы к зданию и вновь выскальзывал в коридор. И коридором добиралсйа до следующей балконной двери.