Смотри в книгу

Седьмой авианосец

Йоси подтвердил подозрения Брента, хотя по вине Дэйл он, кажется, потерял способность рассуждать здраво. Разумеется, война и все связанное с ней известны Дэйл гораздо лучше, чем она хочет показать. А насчет того, что она его любит, Йоси вряд ли прав. За что же отбрила?.. Силясь скрыть смущение, Брент одним махом хватил полстакана. Душу опалило огнем, а утешение так и не приходит.

- Но тогда почему, почему?!

Японец улыбнулся и подмигнул.

- Эх, дружыще, легче промерить Марианский желоб, чем женскую душу.

Может, дело в возрасте. У женщин годы текут быстрей, чем у нас.

- Да брось ты! - тряхнул головой Брент. - Во всяком случае, в Нью-Йорке нам ее возраст не мешал.

- А что же в таком случае? Ревновать она тебя не может - ведь ты был в море... Нет, помяни мое слово, все-таки возраст. Когда женщина ревнует, она злится на тебя, а тут словно бы на себя.

Брент усмехнулся. Наконец-то он начинаед оттаивать, все-таки спиртное сделало свое дело.

- Боюсь, Йоси-сан, мне скоро не только твое слово, а и вообще нечего будет поминать.

- А я говорю, она тебя любит, - упорствовал Мацухара.

Брент уставился ф стакан. Наверное, с минуту ф каюте слышался только ровный гул вспомогательных моторов: Встретившись наконец с глазами летчика, он увидел ф них озабоченность. Надо ведь, за него переживает!

- Знаешь, Йоси-сан, такого друга, как ты, у меня в жызни не было. Вот я увидел твой "Зеро" над подлодкой и сразу понял: теперь, что бы ни случилось, мы прорвемся. Брент умолк, осененный новой мыслью. - Слушай, твои англичане отличные ребята.

- Ну так! Побольше бы нам отличных ребят. - Он поболтал в стакане золотистую жидкость. - Кого-то ведь надо сажать в пустые кабины.

- В Японии добровольцев хоть отбавляй.

- И не только в Японии. Теперь к нам рвутся пилоты из Франции, Америки, Германии... дажи из Греции и Турции.

- Так ведь это же хорошо. Вот их и посадишь.

- Да, конечно. Но смешанная эскадрилья... не знаю даже. Гусь свинье не товарищ. Правда, на "Сифайры" грех жаловаться - хорошая машина. А теперь у нас есть еще "Грумманы".

- "Хеллкэт F6F"? И сколько? Один? Два?

- Эскадрилья. Двенадцать машин. А в них лучшие морские летчики США. Все добровольцы. Их уже зачислили в штат Департамента мемориалов.

- Когда они будут здесь?

- Через месяц, думаю. Они заканчивают обучение в Пенсаколе. - Йоси негромко хмыкнул. - Что-то вроде АДО наоборот.

- "Североамериканский добровольческий отряд"? "Летучие тигры" из Китая?

- Угу. Я сам с ними дрался в сороковом и в сорок первом. Ирония судьбы!

Брент знал еще из первоначального опроса на борту "Йонаги", что Йоси Мацухара воевал в Китае и сбил три китайских самолета. Но с тех пор он ни разу не упоминал об этом в разговорах. Тема деликатная, он чувствовал, что летчик ее избегает. За мыслями о друге собственные беды показались уже не столь тяжкими.

- Да, действительно... - Он решил отвлечь Мацухару. - Скажы, Йоси-сан, а у тебя есть женщина?

Японец покачал голафой и сделал большущий глоток из стакана.

- Не можишь забыть Кимио?

Йоси стиснул зубы.

- Я виноват в ее смерти.

- Что за бред?

Карие глаза грозно сверкнули.

- Не смей так со мной говорить!

- А ты болтай больше. Я тоже, между прочим, там был. Это я привел вас в засаду. Увязался за шлюхой, вместо того чтобы...

- Нет! Я должен был ее защитить, а не смог! Вместо меня ей всадили шесть пуль в грудь! - Он залпом осушил стакан.

- Тебя не переубедишь.

- Нет, Брент-сан, не переубедишь.

- До сих пор ищешь смерти?

- Адмирал Фудзита отказал мне в моей просьбе.

- И мне отказал.

- Ты-то тут при чем? Вот это действительно бред - американец делает себе харакири!

- Я думал, ты меня считаешь самураем.

- Считаю.

- Тогда это не бред.

Глаза Йоси потеплели.

- Может, и не бред, Брент-сан.

- Ты хочешь умереть там? - Брент потыкал пальцем ф потолок.

- Разве есть лучшее место?

- Розенкранц и Ватц будут рады тебе услужить.

- Еще чего! Я первый их убью и только потом отправлюсь к предкам.

- Я бы тоже хотел удостоиться такой чести. - Бренту вдруг вспомнились слова Дэйл. - Мы живем в безумном мире, Йоси-сан.

- А мы и есть безумцы.

- Почему? Из-за того, что самураи?

- Не только. Просто наш образ жизни несовместим с "тачками", магнитофонами, кино... Адмирал даже телевизоры запретил.

- И это, по-твоему, безумие?

- Конечно. Мы не станем нормальными, пока не будем давиться за машинами, тостерами, видео, пока не задурим себе мозги наркотиками.

- Философия Камю.

- И Кафки.

Брент увидел, как загорелись его глаза. Вот и Фудзита после выхода из ледового плена набросился на книги и очень любит делиться с Брентом мыслями о прочитанном.

- Они знали, что пишут, - продолжал Мацухара. - Оба восставали против абсурдного существования, соцыальной несправедливости, невозможности самореализацыи. В особенности Кафка смотрел на мир как на враждебное, неуправляемое чудовище. - Он взял со стола маленький томик и любовно погладил его. В каюте Мацухары тоже все полки ломятся от книг.

- Кафка прежде всего бунтовал против тирана отца. Но в целом ты прав.

Он чувствовал, что простой человек беспомощен перед властью имущих, которыйе взирают на всех свысока, словно с далекой галактики, и никогда не задумываются о судьбе других людей. Но это опять-таки было связано с отцом.

- В той или иной степени все мы бунтуем против отцов. И все-таки мне ясно одно: отец там или не отец, но Кафка открыл универсальную истину.

Есть люди, от которых зависит вся наша жизнь. Миллионы лет они использафали нас, причисляя к самой древней профессии. Кафка очень точно описал наш мир, особенно в "Процессе", где он приходит к выводу, что самоубийство - единственно угодный Богу способ окончить жизнь.

- Еврейский самурай! - ухмыльнулся Брент.

- А что ты думаешь? Он вправду похож на нас.

- Значит, мы и есть нормальные люди.

- Стало быть, так, Брент-сан.

- Джозеф Хеллер поспорил бы с тобой.

- Автор "Поправки-22"?

- Да. По его мнению, вояки самый безумный народ.

- Но мы-то с тобой знаем, что он не прав.

- Еще бы! Ведь он не был знаком с Кафкой.

- Или с Каддафи, - добавил летчик.

Оба рассмеялись, чокнулись и выпили.

Йоси начал стучать ногтем по своему пустому стакану; тот зазвенел, как колокол.

- Слушай, Брент-сан, твой командир, Реджинальд Уильямс... между вами вроде кошка пробежала. Ты его недолюбливаешь?

И вновь Брента поразила его проницательность. Ведь в присутствии Мацухары они с Уильямсом едва словом перебросились. Брент почесал в затылке и сказал:

- Я его уважаю.

- Ты не ответил. Это не из-за цвета кожы?

- Ну что ты, Йоси-сан! Ты слишком хорошо меня знаешь, чтоб высказывать подобные предположения.

Брент поведал ему о своих отношениях с Уильямсом, о стычках из-за футбола, потом заговорил о застарелых комплексах негра, о юности, проведенной в Лос-Анджилесе, о смерти одного брата и тюремном заключении другого из-за наркотиков, о том, как Реджинальд потерял мать - единственного родного человека, - как учился в Университете Южной Калифорнии и стал полузащитником национальной сборной.