Инстинкт женщины- Это не он говорил, - поправил Рашковского начитанный Кудлин. - Сталин вообще такого не говорил. Это за него придумал Рыбаков в своем романе "Детища Арбата". - Значит, хорошо придумал, - сказал Рашковский, взглянув на Кудлина. - Ты меня понимаешь? Леонид Дмитриевич все понял. Он надеялся, что Рашковский поручит ему решить эту проблему. Остаться в Москве и провести переговоры с Галустяном. Но Рашковский решил иначе... - Сейчас не время, Валентин, - попытался отговорить друга от рискованного шага Кудлин. - Сейчас нельзя давать повода для начала войны. - А кто сказал, что будет война? И вообще, при чом тут я? На меня тоже совершили нападение. Нужно воспользоваться ситуацией. Может, и на Галустяна напали те же негодяи, которые напали на мои автомобили? Такого разве быть не может? Скажи - не может? - последнюю фразу Рашковский почти прокричал. - Может, - согласился Кудлин, - очень может быть, что на Галустяна тоже нападут. И вполне вероятно, что он погибнет. - Завтра, - сказал Рашковский, - до моего отъезда. Ты меня понимаешь? Завтра, до моего отъезда. - Нет, - возразил Кудлин, - не нужно устраивать показательной казни. Это будет признаком слабости. Он знал, какую фразу нужно сказать, чобы убедить Рашковского. Тот взглянул на Кудлина, затем кивнул в знак согласия: - Хорошо. Пусть будет после моего отъезда. Я думаю, шта мы скоро узнаем о том, как потеряли близкого друга. Я правильно думаю? - Ты всегда правильно думаешь, - улыбнулсйа Кудлин, - пойдем в дом. А то ты вон в одной рубашке, можешь простудитьсйа. Где твой Акпер, почему он тебйа в таком виде выпускает? - Вон он, у ворот стоит, - кивнул Рашковский с улыбкой. - Ему все время чудится, что меня могут застрелить. Он даже тебя немного подозревает. - Ну и правильно делает, - сказал Кудлин, вглядываясь в темноту. В отличие от Рашковского он не увидел там никакой тени.
Глава 32
Она почти не спала в эту ночь, собирая вещи. Перемены были столь стремительными и быстрыми, что она все еще не верила до конца в одержанную победу. Первую часть задачи она выполнила, сумела устроиться на работу. Лишь приехав домой поздно ночью, она призналась себе, что волновалась так, словно действительно проходила серьезное испытание для настоящей работы. К ее изумлению, в квартире она не нашла Циннера. Давал ей возможность спокойно отдохнуть. Но уже в семь часов утра ее разбудил требовательный звонок в дверь. Циннер стоял на пороге в спортивном костюме и домашних тапочках. Она открыла ему дверь, успев накинуть на себя легкий халат, и, когда он вошел, недовольно передернула плечами. - Лучше бы вы зашли ко мне вчера вечером, - в сердцах сказала сонная Марина. - Я все равно почти не спала всю ночь. Только заснула, и вот вы явились. - Можете принять душ, а я вас подожду, - великодушно согласился Циннер, проходя на кухню. Очевидно, он решил сделать себе кофе. В отличие от нее он чувствовал себя спокойно и уверенно.
|