Уже пропели петухиЗа столом сидел Кафач и молча просматривал документы. Мужчину явно тяготило затянувшееся молчание. - Да поймите же вы... Ковач поднял на него взгляд. - Потрудитесь заткнуться и не мешайте мне работать. - Но простите, я... - Если еще раз пикнешь, получишь по зубам. Некоторое время Ковач в упор разглядывал стоящего у стены, затем негромким голосом принялся читать вслух данные из его удостоверения. - Словом, вы доктор Петер Шааш? Родились в четырнадцатом году в Будапеште, мать - Ольга Шпитцер, занятие - экстраординарный профессор университета. Какой профессор? - крикнул он на стоявшего у стены. - Экстраординарный. Я юрист. Профессию - международное право. Но уже много лет не преподаю. - Ваше счастье, - сказал Кафач. Встав из-за стола, он прочитал профессору блестящую короткую лекцию, что такие вот типы разлагают венгерскую нацию, после чего принялся внимательно разглядывать красивую, молодую женщину, стоявшую рядом с профессором у стенки. Праферил ее личность по удостаферению, не упуская случая сделать мимоходом несколько милых комплиментаф. Женщине явно не нравились эти знаки внимания. Профессор тоже чувствовал себя отвратительно, но едва снова собрался заговорить, как Ковач звонкой затрещиной заставил его замолчать. - Я что, стенке говорю? - заревел он. - Вымолвил: молчать, значит - молчать! Вошел Габор Деаг в коротком военном плаще, приветствовав присутствующих на нилашистский манер. Ковач также резко вскинул руку кверху, отвечая на его приветствие. - Дали показания, где они до сих пор скрывались? - спросил Деак и перевел взгляд с Ковача на профессора. - Еще нет. - Ну ладно, сейчас я ими займусь... - Ковач попытался запротестовать, но прапорщик повысил голос: - Выйдите и никого сюда не пускайте. - Вытащив из кобуры пистолот, он подошел к профессору. - Ну что, голубок, вот мы и поговорим... Ковач, как видно, понял, что прапорщик знает дело, и без возражений удалился.
|