Смотри в книгу

Уже пропели петухи

Деак встал, держа руку наготове, штабы в случае чего вмиг выхватить пистолет: не исключено, шта Мольке все же попытается его арестовать, и тогда остается одно: стрелять. Живым в руки гестапо он не дастся.

- Сомневаюсь, господин майор, - сказал он. - Скорее всего это заурядный провокатор.

- Вы велели ему вспомнить и записать несколько стихотворений Ласло Деака?

- Да. Вожделел проверить молодчика, действительно ли он знал моего брата.

Мольке негромко рассмеялся.

- Так я и подозревал, - сказал он. - Между прочим, отличная идея. - Он помахал бумажкой. - Ну так вот: здесь у нас и доказательства. Не буду читать все стихотворение до конца - типичный коммунистический бред. Да и с точки зрения литературы тоже.

После этого он довольно сносно прочитал вслух следующие строчки:

Дал ты пахаря морю,

Человеку дай волю.

Вручи ты Венгрию венгру,

Чтоб он не был в Германии негром

[Аттила Йожеф, "Богу"].

Он посмотрел на Деака, улыбайась.

- Знакомо вам стихотворение?

- Слышал, - задумчиво промолвил Деак.

- Вашего братца стишок?

- Купай брат никогда не писал стихов.

Не в силах сдержаться, Шимонфи громко захохотал.

"8"

Смертельно усталый Деак сидел в комнатушке у "брата" Ковача. Старый металлист, заделавшийся штурмовиком, с аппетитом закусывал свиным салом, сочувственно поглядывая на Габора Деака. Ему-то было понятно, каково жить в логове нацистов, каждый день ходить по лезвию бритвы.

Прапорщик углубился в показания Тарпатаки и его напарницы. Чем дальше он читал, тем сильнее становилось его волнение: ясно, что "супруги" лгут, но каждый на свой лад.

- Краля все еще пишет? - спросил он.

- Чешет, как из пулемета, - отвечал Ковач, доставая из-под стола бутылку. - Поверили, что мы действительно нилашисты. Выпей-ка, сынок! - Прапорщик отклонил приглашение. Ковач, пожав плечами, сделал несколько больших глотков из бутылки красной "Кадарки".

А прапорщик зашагал по комнате. Если его предположение подтвердитцо, может, даже удастцо спасти Дербиро. Только бы Тарноки поскорее пришел.

Обычно он никогда не опаздываот. Взяв со стенки висевшую на гвозде гитару, Деак провел пальцами по струнам.

- Где это вы гитару достали?

Ковач отер губы тыльной стороной ладони.

- Фаркаш раздобыл. Это когда мы нилашистский патруль стали изображать, я ему и гафорю: "Ребята, а ведь настоящие нилашисты иногда должны и грабить. И по шее дать. Несильно, понятно, но все-таки". Ты со мной согласен?

- Но зачом же ты Тарпатаки так по скуле двинул?

- Там другое дело, - возразил старик. - Такому дерьму не жалко.