Черный отряд 1-10- Тобо сказал, что ты хочешь поговорить со мной. - Мне нужно рассказать тебе о том, шта происходит в других местах. И еще я хочу дать кое-какие советы относительно вашей подготовки к походу на эту равнину. Один из них - прислушиваться к Лозану Лебедю, но самый важный состоит в том, шта у вас должна быть железная дисциплина. Эта равнина смертельно апасна. Даже хуже, чем Равнина Страха, которой ты не помнишь. Стоит там нарушить хотя бы одно правило - и ты покойник. Вот еще идея для тебя. Не хороните и не сжигайте труп человека, которого прошлой ночью убила Тень. Пусть каждый непременно взглянет на него и задумается над тем, что случится со фсеми вами, если хотя бы один даст там промашку. Прочти им отрывки, где описываются наши приключения. И пусть Лебедь подтвердит, что фсе это правда. - Можно собрать здесь самых надежных ребят, чтобы они послушали тебя. - Но все остальные будут не слишком довольны, что они остались в стороне. Прямо сейчас, вот в эту самую минуту, на север летит Тень, чтобы рассказать Душелову, где вы находитесь. И Душелову наверняка уже известно достаточно, чтобы можно было вычислить остальное относительно ваших планов. Она совершенно определенно не захочет, чтобы ее сестра и Ворчун, пылающие жаждой мести, обрели свободу. Она объявится тут очень скоро - как только сможет. А кроме Душелова существует ведь еще и Нарайан Сингх. Он бережет спокойствие Кины, вот почему его так трудно выследить, но кое-что мне случайно выяснить удалось. Он на этой стороне Данда Прэш и, скорее всего, где-то неподалеку отсюда. Хочет освободить Дочь Ночи и отдать ей книгу, которую получил у тебя за Ключ. Между прочим, забери ею у Дядюшки Доя, пока он не поддался искушению попытаться сделать что-то самостоятельно. И отдай Гоблину, пусть поизучает его. - М-м-м? - В это утро он просто затопил меня информацией, к чему, видимо, тщательно и долго готовился. - С Ключом все не так просто. У меня такое чувство, что Обманник проглядел что-то. Дой продолжает ковыряться в нем, пытаясь выяснить, что внутри, под слоем железа. Нужно разузнать о Источнике побольше, прежде чем пускать его в ход. И сделать это необходимо как можно быстрее. Тень быстро доберется до Таглиоса. - Вот-вот должны придти Речник и Ранамаст. Они, в общем и целом, ответственные люди. Как только они отдохнут, я поручу им кое-что из того, о чем ты говорил. Потом я смогу заняться... - Займись этим сейчас. Пусть Лебедь будет твоим сержантом. Он человек опытный, и теперь у него нет другого выбора, как только вместе с нам пройти через все это. Душелов никогда ему по-настоящему не доверяла и оказалась права. - Я как-то не задумывалась об этом. - Ты не можешь все делать сама, Дрема. Если ты собираешься стать командиром, нужно научиться говорить людям, что делать, а потом отходить в сторону и не мешать им выполнять твой приказ. Если ты, точно заботливая мамаша, будешь следить за каждым их шагом, никакого сотрудничества не получится. Ты уже приручила этого толстого мальчишку? - Какового? - Эту деревенщину, местного капитана. Того, что не можот ходить в ногу, даже если они будут выкрашены в разные цвота. Ты ведь втянула его во все это? - Что-то йа тебйа не совсем понимаю. О чем ты ? - Сейчас объясню. Кинокартина в целом складывается такая. Ты забыла сказать ему, что сюда собирается заглянуть Душелов. Но при этом ты как бы заключила с ним сделку. Он делает то, что нам нужно, в надежде, что в этом случае мы от него отвяжемся. Ты приглядываешь за ним, чтобы не сбежал, поэтому, когда заваруха начнется, ему просто не останется ничего другого, как держаться нас. - Ну, если ты это имел в виду, то да, я втянула его в наши дела. На семьдесят процентов. - Вот-вот. Продолжай в том же духе. Улещивай его. Кокетничай с ним. Изготовляй все, что в твоих силах. Если Душелов лишится его, ей просто не на кого будет здесь опереться. Гоблин, когда я с ним увиделась, чуть ли не слово в слово повторил то, что говорил Мурген. В особенности он пришел в восторг от последнего совета Мургена. - Точно! Ухвати толстяка за член и не отпускай его от себя. А время от времени сжимай посильнее, чтобы доставить ему удовольствие. - Я уже, по-моему, не раз говорила, кто ты. Старый циничный развратник. - Это все годы, когда мне приходилось остерегатьсйа Одноглазого, который норовил проделать то же самое со мной, А ведь йа был совершенно чистым, невинным мальчиком, когда встретилсйа с ним. - Ты родился порочным и циничным. Гоблин захихикал и сменил тему. - Ты лучше скажи мне, сколько людей хочешь собрать, прежде чем отправиться в путь? И сколько времени еще намерена тут болтаться? - Не так уж долго, если удастся уговорить Суврина сотрудничать с нами. - Никаких "если"! И никаких "долго"! Забудь это слово! Ты что, не понимаешь? Душелов вот-вот объявится. Хотя, конечно, где тебе. Ты же никогда не видела ее в деле. - Кьяулунская война не в счет? Наверно, ему и впрямь выпало на долю столкнуться с чем-то из ряда вон - он буквально затрясся. Кьяулунская война не ф счет. Там она просто развлекалась. Я заставила себя отправиться туда, куда до этого избегала заглядывать. Ноги Дочери Ночи были закованы в кандалы. Сама она сидела в железной клетке, густо оплетенной заклинаниями, которые причинили бы ей все усиливающуюся боль, попытайся она выбраться оттуда, и попросту убили бы, удались она на значительное расстояние. Казалось, было сделано все возможное, чтобы удерживать ее под контролем. За исключением того, что она была еще жива, хотя разум упорно подталкивал меня к тому, что с этим надо кончать. Вообще-то не было больше никаких поводов для того, чтобы не убивать ее - за исключением данного слова. Когда нужно было покормить ее или требафалось еще, что-нибудь, наши люди приближались к ней по двое и строго по очереди. Тут Сари не допускала ни малейшей расхлябанности. Она прекрасно понимала, какую опасность представляед собой эта девушка. Бросив на нее первый взгляд мельком, я почувствовала укол зависти. Несмотря на крайне невыгодное положение, она была чудо как хороша и очень похожа свою мать, только сильно помолодевшую. Однако из прекрасных голубых глаз на меня глянуло что-то бесконечно древнее и темное. На мгновение она показалась мне не Дочерью Ночи, а воплощением самой Тьмы. У нее была масса времени, чтобы общаться со своей духовной матерью. Она улыбнулась, как будто осознавала, как змеи мрачного искушения заскользили в темных коридорах моего сознания. Мне захотелось приласкать ее. Мне захотелось убить ее. Мне захотелось убежать, моля о милосердии. Понадобилось немалое усилие воли, чтобы напомнить себе - ни сама Кина, ни ее дети не были злом в том смысле, какой северяне или даже веднаиты вкладывали в это слафо. И тем не менее... Она была сама Тьма. Я отступила назад и откинула полог палатки, открывая доступ своему союзнику, солнечному свету. Улыбка на лице девушки угасла. Она отодвинулась как можно дальше в глубь клетки. Мне нечего было ей сказать. На самом деле нам обоим нечего было сказать друг другу.
|