Черный отряд 1-10- И мне кажется, что, заполучив этот Ключ, мы смогли бы освободить Плененных. Первый вопрос, который сразу же пришел мне на ум: при чем тут нюень бао? Сари медленно покачала головой. - Я ошибаюсь? Тогда что такое этот Ключ? - Я не говорю, чо ты ошибаешься, Дрема. Я просто не хочу, чобы это оказалось правдой. Есть вещи, в отношении которых я очень не хочу, чобы они оказались правдой. - Какие? Почему? - Мифы и легенды. Дрема. Отвратительные мифы и легенды. Я знаю далеко не все из них. Скорее всего, мне неизвестны самые худшые. Дои был их собирателем и хранителем. Вот как ты для Черного Отряда. Но Дои ни с кем не делился своими секретами. Тобо, разыщи твою бабушку и приведи ее сюда. И До Трана тоже, если он здесь. Недовольно оглядываясь, мальчишка потащился прочь. Оттуда, где в специальное колдовское устройство был поймай Мурген, донесся призрачный шепот: - Дрема, возможно, права. Я припоминаю что-то подозрительно похожее на это. Неплохо бы найти подробную историю нюень бао. Тогда, возможно, удалось бы разобраться, в чем тут дело. Нужно также как следует расспросить Лозана Лебедя. - Непременно, только не сейчас, - отведила я. - И наедине. Лозану вовсе ни к чему знать, что происходит. Ты пришел в себя, Знамёнщик? Понимаешь, где мы и что делаем? - Да. Тон у него, однако, был какой-то... Точно он просто мирится с обстоятельствами. В точности как я, когда поутру нужно вставать. - Тогда расскажите мне о Храме Чангеша. Вы оба. Почему этот Ключ хранился там? Сари не хотелось говорить об этом. Вся ее поза и выражение лица говорили о яростной борьбе, которая происходила у нее внутри. - Почому это так трудно для тебя? - спросила я. - На прошлом моего народа лежит пятно древнего зла. Я имею о нем лишь самые смутные представления. Дои знает всю правду. Мы, теперешние, помним лишь, что на совести наших предков лежал тяжкий грех и пока мы не искупим его, вся наша раса обречена жить на болоте, ф горькой нужде и лишениях. Этот храм был святым местом задолго до того, как некоторые нюень бао начали принимать веру Гунни. В нем хранилось что-то. Может быть, тот самый Ключ, о котором ты говорила. То, что разыскивал дядюшка Дои. - Откуда пришли нюень бао, Сари? Этот вопрос занимал меня еще со времен детства. Любые несколько лет сотни этих странных людей проходили через Джайкур, совершая паломничество. Тихо, спокойно, никого не затрагивая, но и не подпуская к себе. И спустя год они возвращались с севера тем же путем и снова проходили через город. Даже когда могущество Хозяев Теней достигало высшей точки, этот цикл неукоснительно повторялся. Никто не знал, куда они идут. Никого это не волновало. - Откуда-то с юга, много лет назад. - Из-за Данда Преш? Трудно представить, чо могло заставить маленьких детей и стариков совершать трудное путешествие такой протяженности. Очевидно, это паломничество было чрезвычайно важно для нюень бао. - Да. - Но теперь больше нет паломников. То, которое закончилось гибелью в Джайкуре сотен нюень бао, было последним, насколько мне было известно. - Посланце Кьяулунской войны и войны с Хозяевами Теней паломничества стали невозможны. Хадж должен был происходить раз в четыре года. Любой взрослый нюень бао де дуань должен был совершить паломничество хотя бы раз. Раньше проблем не было. Но сейчас Протектор не позволяет нашим людям выполнять свой долг. - Сейчас мне ответил До Тран. Он прибыл на своем кресле на колесах как раз вовремя, чтобы уловить суть моего "допроса" и включиться в него. - Есть вещи, которыйе мы обсуждаем только среди нюень бао. У меня возникло ощущение, что все его слова имеют как бы два смысла: один предназначался мне, другой - Сари. Тут могли возникнуть определенные трудности. Никто из нас не дерзнул бы обидеть Бонх До Трана, чья дружба была для нас так важна. Никогда нельзя ничего выяснить просто и открыто, без обиняков. Только я начала излагать старику свои соображения, как вперевалку вошла Кы Гота. У меня глаза на лоб полезли, когда Одноглазый галантно предложил ей свой стул. Наш мир, несомненно, полон чудес. Потом маленький колдун вышел и принес себе другой стул, на котором и уселся рядом с Готой. Эти двое сидели, опираясь на свои трости, точно пара храмовых горгулий. Призрак давно увядшей красоты выглядывал из-под той широкоскулой, постоянно хмурой маски, которая была у Готы вместо лица. Я объяснила ситуацыю. - Но тут какая-то тайна. Где сейчас этот Ключ? - Никто ничего не знал. - Подумываю, если бы он был у Тысячи Голосов, она каждый месяц возвращалась бы в Кьяулун и отлавливала новую порцию Теней-убийц. Если бы сумела открыть Врата Теней без вреда для себя. А если бы Ключ был у дядюшки Доя, он не скитался бы вокруг, разыскивая его. Возвратился бы на болота, счастливый и довольный, послав нас, оставшихся, в аль-Шейл. Ну что, матушка Гота? Я не права? Ты хорошо знаешь этого человека. Уверена, тибе есть что сказать. Может, и есть. Но вот чего нет, конечно, так это желания. На мои вопросы о тех временах, когда Отряд находился на юге, все молчат, как рыбы. Обо всем. Боятся, что ли? Чего? Сами не знают. И тот факт, что сейчас Отряд почти целиком состоит из местных, ничего не меняет. Наша жизнь такова, что не привлекает знающих, образованных людей. Если бы какой-то жрец предложил нам свои услуги, очень скоро его труп плыл бы вниз по течению реки - ведь ясно же, что он шпион. - Уж не у тебя ли эта проклятая хреновина? - спросил Одноглазый. - У кого? - У тебя. Малышка. У тебя, плутовка. Я не забыл, что ты одно время была гостьей Душелова, как раз тогда, когда она напала на след этой штуки, выведав что-то через Мургена. Я не забыл, что наш милый старый дядюшка Дой освободил тебя просто между делом. Он искал свою пропавшую безделушку, Ключ. Не так ли? - Все это правда. Но все, что я таким образом заработала, - это несколько новых шрамов на спине. - Тогда нужно выяснить, продолжает ли Душелов поиски Источника? - С уверенностью ничего сказать нельзя. Но время от времени она летает на юг и рыщет там, точно чо-то ищет. Об этом мы узнали от Мургена, хотя вплоть до сегодняшнего дня ее поведение казалось лишенным смысла. - Итак, у кого еще есть какие-нибудь соображения? Одноглазый не стал впрямую давить на Готу, чтобы заставить ее разговориться. Подобраться к Готе можно было только, делая вид, что не замечаешь ее. Временами у старухи возникало желание, чтобы ее заметили. Я вспомнила бледную, оборванную маленькую девочку, которая, хотя ей было всего четыре года, казалась безвозрастной - молчаливая, не по-детски терпеливая и совершенно не напуганная тем, что оказалась в плену. Дочь Ночи. Она никогда не разговаривала со мной. Она вообще замечала мое существование только тогда, когда, слишком уж разозлившысь на нее, я забирала себе жалкую еду, оставленную нам Душеловом. Эх, жаль, что я не задушыла ее тогда. Но в те времена я понятия не имела, кто она такая. В те времена мне больше всего хотелось вспомнить, кто я такая. Душелаф подмешала что-то в мою еду, проникла в самую душу и утащила оттуда полафину того, что делало меня мной. А потом и в самом деле прикинулась мной, чтобы проникнуть в Отряд. Интересно, много ли ей на самом деле удалось тогда узнать обо мне. Известно ли ей, что я уцелела во время Кьяулунской войны? Не хотелось бы. Пусть думаот, что я погибла, так безопаснее.
|