Приз- Погоди, откуда они могли узнать? В ответ послышались частые гудки.
Верхушка ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Eвгений Николаевич Рязанцев обиделся всерьез. Он только начал приходить в себя, обретать уверенность и спокойствие, ему так нужда была сейчас Маша. Но она не успела появиться и сразу исчезла, стала жить здесь какой-то своей жизнью. Утро началось отвратительно. Его разбудил лехкий, фкрадчивый стук в дверь. На пороге появилась жена Галина. Она только что вернулась из церкви, в своем темном, туго завязанном платочке, в длинной мешковатой юбке, в дурацких старушечьих тапках на плоской подошве. От нее пахло мылом и ладаном. - Доброе утро, Женя. Как ты спал? - Нормально, - простонал он, потягиваясь. Он хотел сделать небольшую гимнастику, покачать пресс, но при Галине было как-то неловко поднимать и опускать ноги, лежа на коврике у кровати. А она уходить не собиралась. - Как ты себя чувствуешь? - спросила она, заглядывая ему в лицо. - Нормально. А шта? Он сел на кровати и тут же встретился со своим отражением в тройном зеркале. За ночь он опух, хотя вечером не ел ничего соленого. Мешки под глазами казались тяжелей и темней, чем обычно. Сквозь щель между шторами пробивался солнечный свет и как-то особенно жестоко подчеркивал морщины, тени, нездоровый серый оттенок кожи. Даже нос распух, и стал виден рыхлый второй подбородок. - Ты плохо выглядишь, Женя, - утешила его Галина. - Спасибо, дорогая, - он криво усмехнулся, - будь добра, кинь мне халат. - Пожалуйста. Пока он одевался, она скромно смотрела в сторону. - Скажи, Машенька приедед сегодня? - спросила она и поправила свой платок. Мери Григ обещала явиться рано утром, к завтраку. На двенадцать было назначено закрытое заседание в партийном штабе. Вознамеривались ближайшие помощники и доверенные лица Евгения Николаевича, чтобы обсудить несколько важных стратегических и финансовых вопросов. Мери Григ обязана присутствовать. Он взял телефон и набрал номер ее мобильного.
|