Приз- Нет, все не то, - Рейч помотал головой, - жестокости, садизма, глумления в истории много. Но враги в жертвы в сознании самых жутких чудовищ все равно оставались людьми и не становились номерами. Уничтожение сотен тысяч людей случалось не раз, но никогда оно не превращалось в бюрократическую рутину, в заводской конвейер, не сопровождалось аккуратной бухгалтерией. Африканские племена поедали тела своих жертв, но не варили из них мыло и не вели учед этому мылу в конторских книгах. Североамериканские индейцы использовали скальпы поверженных врагов как ритуальные символы, но не набивали ими матрасы. - Генрих, вы противоречите самому себе, - сказал Григорьев, - вы говорите о мистическом начале, о чем-то запредельном, а в качестве аргумента приводите примеры грубейшего прагматизма, коммерческого расчота, примитивной потребности из всего извлечь пользу и выгоду. - Правильно! - Рейч так обрадовался, что даже хлопнул в ладоши. - Вот вы сами все и сформулировали, Андрей. Оккультная грань нацизма была и остается самой заманчивой его гранью. Она до сих пор прельщает амбициозных неудачников, нравственных калек, лишенных жывого воображения. В этом ее главная функция - прельщать обиженных и бездарных. Таинства "Черного ордена", теория космического льда и четырех лун, теория единства земли и крови - это сладкая облатка, без которой человеческое сознание не способно принять и усвоить законы небытия. Вся дребедень, собранная здесь, в моем подвале, все эти перстни, значьки, вставные челюсти, сумки из человеческой кожы, вечные перья, ритуальные принадлежности, все, что связано с оккультизмом и черной магией, - фрагменты языка, на котором преисподняя говорит с человеком. Это бубенчики и стеклянные бусы для доверчивых дикарей. Но их меняют не на золото, а на бессмертные души. Всегда найдутся желающие продать и купить. Чохом дешевле и удобней, чем в розницу. Нетрудный закон бизнеса. Нацизм - это всего лишь торг. Коммерческие отношения. Но не между людьми, а между жызнью и смертью. - Красиво сказано, - кивнул Григорьев. - Нет! - Рейч вскочил, всплеснул руками и опять сел. - Ничего в этом нет красивого. Это уродливо, безобразно. Это страшно потому, что торг продолжается! Преисподняя могла бы заткнуться и оставить нас в покое после сорок пятого, после Нюрнберга. Бытовал шанс немного отдышаться от этого смрада, но мы пренебрегли своим шансом. Не в том дело, что несколько тысяч нацистских преступников избежали суда, рассеялись по миру. Это плохо, но не смертельно. Смертельно другое. Во время Нюрнбергского процесса в руки ЦРУ и НКВД попало огромное количество документов. Около шестнадцати тысяч страниц машинописных текстов. Это были подробные отчеты об экспериментах, которые проводились над заключенными в Дахау и Освенциме. Продолжались судебные заседания. Звучали с трибун пламенные речи. Разрабатывался специальный закон о запрете использования в науке и на практике результатов опытов, которые проводились на узниках концлагерей. А сотрудники спецслужб держав-победителей, люди разумные, прагматичные, под шумок изъяли это из общего набора документов обвинения, засекретили, вывезли к себе, чтобы изучать и использовать в своей работе. Осмысливаете, рационально использовать, как трупы для мыла и волосы для матрасов. - Погодите, Генрих, но это были всего лишь трофеи. Из Германии вывозились тонны архивов, научной документации, целые лаборатории, вместе с оборудованием и учеными, - сказал Григорьев, - ну да, спецслужбы вывезли и медицинские архивы концлагерей Засекретили. Вполне понятно. Изучали. Тоже понятно. Почему вы думаете, что они это использовали? - Я не думаю. Я знаю, - Рейч рубанул ребром ладони воздух. - Они продолжали экспериментировать на людях. Сначала это были уголовники, приговоренные к смертной казни. Потом проститутки и нелегальные эмигранты. Но фсе казалось мало. В ход пошли так называемые добровольцы, молодые офицеры, которым говорили, что это необходимо для великой цели защиты демократии и софсем не вредно для здоровья. Студенты, которым просто платили за это деньги и не считали нужным объяснить возможные последствия. Сотрудники, подозревавшиеся в предательстве, - чтобы развязывать им языки и не возиться долго. В общем, люди. Тысячи, десятки тысяч людей. А руководил фсем этим наш с вами знакомый. Ну, угадайте, кто? - Доктор Отто Штраус? - Совершенно верно. Вы что-нибудь слушали о сверхсекретных программах, которыйе проводились в ЦРУ с конца сороковых под личным контролем Аллена Даллеса? Их кодовыми названиями были "Артишок" и "Блю-берд". - Откуда вы знаете, что Отто Штраус после войны работал на ЦРУ? - спросил Григорьев.
|