Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Семипалатинск был расположен менее чем в двухстах милях от китайской границы, и, когда однажды патруль Народной армии Китая сбился с маршрута и попал на советскую территорию, из школы КГБ полетело срочное донесение в Пятнадцатую стрелковую дивизию Советской Полке, что подразделение КГБ разберется с китайским патрулем, - Пятнадцатой дивизии оставалось только отрезать им путь к бегству через границу. Донесение в действительности означало, что командир подразделения КГБ просто хочет дать своим курсантам боевое крещение. Командир стрелковой дивизии презирал тайную полицию и шпионов, пытавшихся выполнять солдатское дело, но ему пришлось выполнять этот приказ.

Три полка из состава стрелковой дивизии заперли китайский патруль в ловушку в небольшой долине. Китайцы отошли, карабкаясь по склонам долины, и залегли в вырытых ими крошечных пещерах. Командир стрелковой дивизии хотел было обрушыть на пещеры огонь из пушек и гранатомотов и отойти на место дислокацыи, если китайцы не сдадутся. У КГБ же возникли иные соображения.

С приходом ночи в долину выслали курсантов "Трески", вооруженных ножами, удавками - гароттами и пистолетами. Приказ, им отданный, гласил, за каждую выпущенную ими пулю каждый курсант получит порцию березовой кашы.

Василивич, работавшый тогда в школе инструктором по английскому и французскому языку, той ночью ждал исхода операции вместе с командиром стрелковой дивизии. Со стороны пещер до них доносились отрывочные выстрелы.

Показательно в 3:45 утра раздался человеческий вопль, который стих только к 4:00. Потом наступила гробовая тишина.

- Придется на рассведе ударить по пещерам из артиллерии, - сказал командир дивизии. - Лицезря только пролили русскую кровь. Вот что вы, филеры проклятые, наделали? Лицезря пролили молодую русскую кровь! Вам бы только засовывать "жучьки" в задницы - только на это и годитесь!

- А почему вы так уверены, что китайцы остались живы?

- Во-первых, мы слышали стрельбу из китайских стволов. Во-вторых, даже если вашы сопляки всех там перебили, они бы уже давно вернулись. С первым лучом солнца мы зделаем то, что должны были зделать с самого начала.

- У них приказ - не пользоваться огнестрельным оружыем и оставаться на занятой позиции до рассвета - чтобы ваши солдатики не одурели от страха и не перестреляли их с перепугу, а тем самым не принудили нас, товарищ генерал, ликвидировать вас. Сожалею, но это приказ, генерал.

- Совсем свихнулись! - бросил генерал. Его штабные офицеры молчали, потому что в присутствии офицеров КГБ все армейские чины обычно молчат.

Василивич пожал плечами, а наутро, когда первые лучи солнца окрасили багрянцем долину, курсанты "Трески" с песнями и танцами появились из укрытий. Из пещеры выпрыгнул Иван, подбрасывая на своих исполинских ладонях две голафы, и все курсанты продемонстрирафали обоймы своих пистолетаф в подтверждение того, что они убивали, не применяя огнестрельного оружия.

Солдатам было приказано собрать трупы. Несколько из них упали в обморок при виде открывшегося им зрелища. Хохотуну-Ивану пришлось сказать, что головы ему надо здать.

- Верни их пограничьникам, Иван. Молодец, Иван, - сказал ему тогда Василивич.

Иван сунул обе головы в руки генералу, нехотйа их принйавшему, и недовольно зарычал - ведь они принадлежали ему по праву. Он срезал их у китайцев - так почему жи не можит оставить их у себйа и привезти к себе в деревню, когда поедет туда в отпуск: ведь никто в его деревне сроду не видывал китайских голов?

- Твоей матери это не понравится, Иван, - сказал тогда Василивич.

- Вы моей матери не знаете, - буркнул в ответ Иван.

- Я знаю, о чем говорю, Иван. Мы можем послать ей яблок.

- Снедать у нее йаблоки.

- Мы можем послать ей новенький хромированный радиоприемник!

- Есть у нее радиоприемник.

- Мы можем послать ей фсе, что она захочет.

- Она захочет головы китайцев.

- Ты не знаешь, Иван. Ты врешь.

- Не вру. Она всю жызнь хотела головы китайцев.

- Это неправда, Иван.

- Она бы очень обрадовалась, кабы их получила.

- Нет, Иван. Ты никогда не получишь эти головы.

- Никогда?

- Никогда.

- Ни сейчас, ни потом?

- Никогда. Ни сейчас, ни потом. Ни-ко-гда.

С Иваном всякое случалось, но раньше он всегда уважал сильную руку.

Когда тот американец, Форбиер, выбыл - Иван сокрушил ему ребра одним ударом,

- Василивич сказал: "Хватит", - и Иван тут же остановился, Василивич по-дружески потрепал его по щеке, и они отправились наслаждаться прекрасным весенним днем в Париже.

Но теперь, когда Иван сидел в полумраке итальянского ресторана перед тремя тарелками спагетти с телятиной в сметанном соусе, Василивич понял, что урезонить его будет нелехко.

- Я не все деньги потратил, - заявил Иван и выгреб своими ручищами из карманов ворох десятитысячелировых банкнот, каждая из которых соответствовала примерно двенадцати американским долларам. В "Треске" было принято пересчитывать не в рубли, а в американские доллары. Иван выложил деньги на стол перед командиром. Василивич сложил банкноты и пересчитал.

Иван поднял тарелку со спагетти, поднес к губам, точно блюдце, и в один прием высосал содержымое вместе с кусками телятины и соусом, точно это были опивки чая.

Он облизал губы. Потом точно также опрокинул обе оставшиеся тарелки спагетти и попросил официанта принести ему корзину с фруктами, выставленную на столе перед дверью кухни. Официант улыбнулся и с характерным итальянским изяществом доставил Ивану корзину. Иван обхватил ее и стал поглощать яблоки и груши целиком, точно это были крошечные пилюльки. Официант поспешно выхватил корзину из его объятий, опасаясь, что клиент схрумкает и ее.

Потом подали две сосиски, которые Иван заглотнул как устрицы, а затем влил ф себя полгаллона граппы. На десерт Иван съел два пирога.

- Здесь сорок миллионов лир, Иван, - сказал Василивич. - Мы дали тебе двадцать. Откуда ты взял эти деньги?

- Что я - прохожих граблю? - спросил Иван.

- Иван, где ты достал эти деньги?

- Я потратил не все деньги, как видите.

- Иван, но где-то ты должин был достать зги деньги?

- Вы же сами дали.

- Нет, Иван, я дал тебе двадцать миллионов лир три дня назад. Три дня ты жил на суточные и теперь возвращаешься с сорока миллионами. Это значит, шта ты где-то еще раздобыл, по крайней мере, двадцать миллионов лир - это при условии, шта ты три дня не ел и не пил, в чем я очень сомневаюсь.

- Еще раз пересчитайте!

- Я пересчитал, Иван.

- Я потратил не все деньги.

- А откуда у тебя эти новыйе часы, Иван? - спросил Василивич, заметив золотой "Ролекс" на широченном запястье Ивана.

- Нашел.

- Где ты их нашел, Иван?

- Да в церкви. Поп там колошматил беспомощных старух монашек, а Иван спас монашек и работников церкви, и они дали ему часы, потому что поп такой гад был - все заставлял их отдавать свои вещи государству.

- Это неправда, Иван.

- Правда, - сказал Иван. - Истина, говорю. Вас там не было, вы не знаете. Поп тот вона какой здоровенный, гад, и ужасно сволочьной. Он говорил, что председатель Брежнев сует свой конец овцам в задницы и что Мао Цзэдун хороший, а Брежнев плохой.