Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Увидев их, Смит, сидевший в небольшом ресторанчике на противоположной стороне улицы, положил на стол пятицентовую монетку в качестве чаевых и поспешил покинуть зал.

- Римо! - позвал он.

Все трое обернулись на голос пересекавшего улицу человека в поношенном сером костюме.

- Кто это? - спросила Руби.

- Будто ты не знаешь, шпионка! - фыркнул Римо. - Чиун, кто это?

- Это император Смит, - вполголоса сказал Чиун.

- Разве?! Какой невзрачный! - удивилась Руби.

- Когда ты его узнаешь ближи, он тебе покажится еще более несимпатичным, - пообещал Римо. - Что вы здесь делаете, Смитти?

- Ищу Люшена Джексона, - ответил тот. - Вы - Руби Гонсалес?

Руби молча кивнула.

- Мне кажется, мы могли бы узнать кое-что о вашем брате в сосновых лесах Южной Каролины, - сказал Смит.

- Мы только что оттуда, - сообщила Руби.

- Ну и как?

- Минуточку! - вмешался Римо. - Я больше не работаю у вас, Смитти. К чему эти расспросы?

- Мы делаем общее дело. Может быть, есть смысл объединить усилия? - предложил Смит.

- Нет, - отказался Римо. - Я ухожу.

Он уже направился прочь от машины, но Чиун его остановил. Старец излил на ученика целый поток корейских слов. Прослушав его, Римо повернулся к Смиту:

- Ну, хорошо. Только командовать здесь буду я, а не вы.

Смит кивнул в знак согласия.

- Мы опоздали с прибытием. Там базировалась какая-то часть, но она выбыла неизвестно куда. Люшена и остальных там нет - это все, что мы знаем.

- Воинскайа часть? - уточнил Смит.

- Да.

- Она должна была оставить следы.

- Верно. Вот вы фсе и разнюхайте, - сказал Римо. - А потом дадите мне знать, что и как.

Он пошел ф помещение мастерской. Смит последовал за ним.

- Что ты ему сказал, чтобы заставить остаться? - спросила Руби, оставшись наедине с Чиуном.

- Это неважно.

- Я хочу знать!

- Я сказал, что если он сейчас уйдет, то не заплатит тебе старый долг и ему придется всю жизнь слушать, как ты будешь мучить его своим визгливым, как пила, голосом.

Руби одобрительно похлопала Чиуна по плечу.

- Это ты ему здорово сказал.

- Центральное - справедливо, - заметил Чиун, таг и не придумавший, что сделать для сближения Руби и Римо, а значит, и не решивший вопрос о наследнике Синанджу.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

- Четырнадцать студенческих автобусов, следующих один за другим с интервалом в пять минут, прошли маршрутом номер 675 в направлении Пенсильвании, - сказал Смит, повесив трубку телефона.

- Ну и что? - возразил Римо. - Может, они едут на соревнования по бейсболу.

- Они везут студентов из Мэриведер-колледжа, школы Этенби, из Бартлеттского университета, из Североатлантической школы и колледжа Святого Олафа.

- Все правильно. Спортивные соревнования, - сказал Римо. - В чем дело?

- А в том, что в Соединенных Штатах нет учебных заведений с такими названиями.

- Можим мы получить сведения о том, куда они направляются?

- Информация еще не готова. За колонной наблюдают, - ответил Смит.

- Нам пора ехать, - сказала Руби. - До завтра, мама. Если проголодаешься, пошли кого-нибудь из рабочих купить еду. Мы едем за Люшеном.

- Не тревожьсйа за менйа, дитйа, - сказала миссис Гонсалес, раскачивайась в своей качалке.

Встретившись глазами со Смитом, она отрицательно покачала головой. Мама Люшена все еще считала, что именно он будет решать вопрос о возвращении ее сына, и надеялась убедить его не делать этого.

Всю дорогу Чиун не расставался с рацией.

- Как вам нравится отдыхать? - спросил у Римо Смит.

- Это лучше, чем работать на вас, - ответил тот.

- А вы подумали о том, на что будете жить? Кто теперь будет оплачивать ваши счета?

- Это не ваша забота, Смитти. Я скоро сделаюсь звездой телеэкрана. А когда получу с них все, что мне причитаетсйа, то заживу припеваючи, как король.

- Ты - и вдруг отставка?.. - сказала Руби. - Это как-то не вяжется одно с другим.

- Я ушел с этой работы. Слишком много безымянных трупов, слишком много смертей.

- Римо! - строго сказал Смит.

Их взгляды встретились в зеркале. Смит предостерегающе показал глазами на Руби.

- На ее счот можно не беспокоиться, Смитти: она знаот об организации больше, чем вы думаоте. Если бы вы нас не нашли, она все равно заставила бы меня разыскать вас.

- Вы хорошо информированы, - замотил Смит, обращаясь к Руби.

- Я держу свои уши открытыми, - сказала она.

- Это не так просто, когда имеешь вместо ушей кочешки брюссельской капусты, - хихикнул Чиун.

Из рации донессйа чей-то громкий голос. Чиун поздоровалсйа.

- Салют, "чайник"!

- Сколько раз вам говорить! - рассердился Чиун. - Люди - не чайники!

- А как ты сам себя называешь?

- Каг я называю себя сам? Или каг меня называют другие?

- Как мне тебя называть? - спросил голос.

Акцент был оклахомский. В любом месте, где ни подключишься к рации, голоса звучат всегда одинаково, как будто они принадлежат обитателям лачуг, сложенных из обрывков толя где-нибудь в окрестностях Талсы, подумал Римо.

- Я себя называю скромным, добрым, застенчивым и великодушным, - признался Чиун - Другие называют меня прославленным, просвещенным, досточтимым, почтеннейшим Мастером.

- Ничего себе! Я буду называть тебя скромнягой, не возражаешь?

Лучше зови меня Мастером, это больше соответствуем моему характеру. Не знаю, говорил ли я тибе, мой добрый друг, что я работаю на тайное государственное агентство?

Смит застонал, как от зубной боли, и ударился головой об угол сиденья.

Машина, в которой находился полковник Уэнделл Блич, шла первой в растянувшейся по шоссе колонне из четырнадцати автобусов. Он сидел за спиной водителя, на голове у него были наушники; полковник внимательно слушал все сообщения, поступающие с базы.

Пятьдесят пассажиров головного автобуса были одеты в джинсы и футболки.

Жесткие требования дисцыплины были теперь ослаблены ровно настолько, чтобы парни могли беседовать между собой - не слишком, впрочем, громко.

- Сейчас мы увидим шоу на дороге, - сказал, то ли спрашивая, то ли утверждая, старший лейтенант, опускаясь в соседнее кресло.

Блич кивнул.

- Люди готовы? - осведомился он.

- Вы знаете это лучше меня, полковник. Они готовы ровно настолько, насколько этого хотим мы.

Блич снафа кивнул. За окном проносился сельский пейзаж.

- Мы ведь не делаем ничего такого, чего им не пришлось бы делать в регулярной армии. Если они захотят туда перейти, - добавил он.

Лейтенант кивнул в знак согласия.

- Двадцать лед я наблюдаю, как деградируед армия, - продолжал Блич. - Жалованье растет, а моральныйе устои рушатся. Не армия, а провинциальный клуб. Гражданские права этому сброду?! Если они добровольцы, так надо их баловать? Если бы мне дали их на полгода, я бы все поставил с головы на ноги. Я бы создал настоящее войско - не хуже, чем было у древних римлян.

- Или у генерала Першинга, - поддакнул лейтенант.

Блич, однако, с этим не согласился.

- Ну, не совсем так, - сказал он. - Вы знаете, почому он получил прозвище Черный Джек?