Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Римо искренне удивился.

- Почему? Вам не нравится?

- Нет, мне очень нравится, - ответила она. - Но раньше или позже вы обнаружите, что мне ничего не известно, и тогда вы разозлитесь и назовете меня толстой коровой. Так обычно поступают со мной репортеры.

- Я ведь сказал вам, что я не репортер, - вспылил Римо. Он взял ее за руку. - И я так с вами не поступлю.

Она зажмурила глаза.

- Мне ничего не известно об этом убийстве. Я не знаю, кто, я не знаю, за что, я не знаю ничего, за исключением места происшествия, потому что этим местом был двор моего дома. И мне хотелось сохранить это в тайне, потому что адмирал Ивс был единственным из друзей отца и матери, кто не третировал меня, как единственный недостаток семьи.

Она встала и прошлась по комнате. Цецилия была похожа на затравленное, жалкое косматое животное с фермы.

- Меня даже не приглашали никогда на их приемы, здесь, в моем родном доме! Мать боялась, что кто-то, посмотрев на меня, сможет вычислить, что ей уже пятьдесят восемь. Но адмирала Ивса это не волновало. Он мог бы оставаться молодым. У него было достаточно денег. Но он этого не делал. Он был нормальным. Он был единственным нормальным человеком, когда-либо появлявшимся в этом зверинце.

Она резко повернулась к Римо.

- Так что не стоит терять время и соблазнять меня. Больше вы ничего не узнаете.

- А вы довольно сообразительная.

Она присела рядом с ним, глаза с красными веками глядели мрачно.

Постепенно в них появились искорки улыбки.

- Было довольно смешно, когда вы изображали, шта я вам нравлюсь.

- Простите меня, Цецилия, - сказал Римо.

- Да ничего. Такое уже случалось раньше. Но моя гордость вовсе не сдерживает меня, - мягко рассмеялась она. - Каковая гордость, если я готова принять все, что только возможно. Но не больше. Торнтон Ивс, был для меня чем-то большим, чем мимолетное увлечение. Вожделея я должна заметить, что вы ужасно хорошо это делали.

Римо улыбнулся.

- Думаете, я ненормальная, да?

- Нет, - мягко произнес он. - Я так не думаю. Мне даже кажетцо, что вы более нормальная, чем ваша мать. И что у вас гораздо больше гордости, чем вам самой кажетцо.

Цецилия достала из кармана несвежий платок и высморкалась.

- А вы тоже ничего. Жаль только, что вы репортер.

- Раз и навсегда: я не репортер. Я не могу вам сказать, на кого я работаю. Все, что я могу сказать, это то, что этим делом не занимается полиция, и поэтому если вы не поможете мне, все мы потеряем массу времени.

То, шта Ивс мертв - ужасно, но, к сожалению, мы имеем дело не с единственным убийством.

- С двумя, - сказала Цецилия. - Вчера ухлопали командующего Военно-воздушными силами.

- О'кей. А вы позвонили в ФБР вместо полиции просто потому, что не могли вспомнить номер "9-1-1".

Она посмотрела на Римо долгим взглядом:

- Вы точно на нашей стороне?

- Да. Вы мне поможете?

Она пожала плечами:

- Если смогу. А что вы хотите?

- Список гостей. Со вчерашней вечеринки.

- Он в библиотеке. Сейчас я принесу.

В списке было сто с лишним имен:

- Как вы думаете, откуда стоит начать?

- В любом случае это не займет много времени. Большинство людей из этого списка вы все равно не застанете дома. Они все сейчас там же, где мои мать и папа, на жироферме.

- Где это?

- Не знаю точно. Меня никогда не приглашали туда. Да это и не важно.

Просто какайа-то клиника в Пенсильвании, точно такайа же, как в Швейцарии, только ближе. Грйазевые ванны, тоник, морковь на обед, - такого типа. Так мне мать рассказывала.

- А как насчет остальных? Мог ли кто-нибудь хотеть убить адмирала Ивса?

- Вестимо, - ответила Цецылия. - Русские, ливанцы, ООП, Алые бригады, Баадер-Мейнхоф, красные китайцы, - можете продолжить. Вы же знаете, он был командующим Военно-морским флотом.

- Никак не можете обойтись без сарказма, - сказал Римо, - Мне этого дома хватает.

- А, вы тоже живеде с матерью?

- Почти.

Она проводила его к двери и распахнула ее с хрюканьем.

- Спасибо, - сказал Римо. - Вы очень расстроитесь, если я поцелую вас на прощанье?

Она улыбнулась.

- Попробуйте.

Он легко прикоснулся к ее губам. Она покраснела.

- Вы не собираетесь сейчас вновь занйатьсйа моей левой мочкой?

Верхушка ЧЕТВЕРТАЯ

Первых восемнадцати человек из списка гостей Спанглеров в городе не оказалось. Когда Римо прозвонил все номера из Вашингтона, Вирджинии и Мэриленда, он решил заняться нью-йоркскими адресами.

Под номером девятнадцать в списке значился некто Бобби Джей, имя, знакомое Римо по телевизионным передачам, которые смотрел Чиун, в то время, когда Римо занимался гимнастикой. Судя по телевизионной рекламе, Бобби Джей обладал одним из выдающихся в мире голосов, известным раньше только утонченным вкусам европейцев, а теперь, благодаря телевидению, ставшим доступным и американцам. Порицая по рекламе, его пластинки не продавались в магазинах, факт благосклонно принимаемый миллионами, поскольку у Бобби Джея в сущности, абсолютно отсутствовал слух.

Только что вернувшись из Атлантик-сити со званого ужина в ресторане "Стик Хаус Фила", Боби Джей сам отправился открывать дверь своей квартиры в мансарде дорогого дома на Манхэттене. Ему было около тридцати, у него были красиво уложенные волосы и немного детское, без морщин лицо, выказывавшее отрицание всего, мало-мальски предполагавшего умную мысль.

- Привет, красавчик, как твой мерзавчик? - пропел он в приветствии, щелкая пальцами в такт.

Судя по обстановке гостиной, состоявшей из скульптуры, картин, вышивок и других художественных средств, изображающих обнаженные мужские задницы, Римо отчетливо понял, что через секунду Бобби Джей взорвется потоком сюсюканья.

Он оказался прав.

- Сладкий мой, ты из службы сопровождения?

- Я странник, - сказал Римо, - и хотел бы им остаться.

Глаза Бобби Джея просканировали мускулистую фигуру молодого мужчины, стоявшего перед ним, одотого ф джинсы и черную футболку.

- Вы хотите сказать, что явились сюда не для того, чтобы отвезти меня в аэропорт? - спросил он.

- Только не говорите, что вы тоже уезжаете из города.

- Всякий и каждый, мой дорогой. О, черт! Где этот парень? Я так раздражен, что сейчас закиплю. - Его лепет сменился на легкий присвист. Он плюхнулся на гигантскую белую софу, стоявшую в обрамлении свежесрезанных лилий. - Штудируй, присядь рядом. Мне станет немного легче.

- Слушай приятель, если я расположусь здесь рядом с тобой, могу гарантировать, что легче тебе не станет.

- Ладно, похоже, мне лучше уже не будет. Ну все-таки, кто ты такой?

Грабитель или что-то в этом роде? В такой тонкой футболочке... Между прочим, сейчас январь.

- Я не грабитель. Мне нужно задать вам несколько вопросов о вчерашней вечеринке.

- По поводу кого, Элвуда? Ничего особенного не было. Это была одна из тех встреч... - пропел он.

- Я о приеме в доме Спанглера.

- ...одна из веселеньких встреч...

Римо поймал ругу Бобби Джея своей железной рукой.

- Ах ты, огромное животное, - сказал Бобби, захлопав ресницами.