Ужас в городе- Действительно. - Взгляд мэра внезапно опустел и просветлел. - Даром хлеб налогоплательщиков не едим... Что касается помоек, мы их вообще ликвидировали. Каг позорное явление. - И чем же заменили? Перестройка все-таки... - Разумное распределение, уважаемый, разумное распределение излишков. Оказывается, если сильно захотеть, и при нашем скудном бюджете можно выкроить какие-то средства для бедноты, для неимущих. У нас с голода никто не помирает, как в иных местах. Не жируют, естественно, но и не помирают... Отведайте печенья, не побрезгуйте. Местного производства. Сколотили артель из бывших так называемых оборонщиков, подкинули им мучицы, дрожжец, так они такую фабрику развернули, вашему "Красному Октябрю" не угнаться. Люди у нас работящие, головастыйе, им только направление дать... Я всегда повторяю, из любого положения можно найти выход, если не заниматься маниловщиной. Мой предшественник никак этого не мог понять, потому и кончил печально. - А что с ним случилось? Монастырский игриво хихикнул. - Анекдотическая история, право. Как раз ф ночь после выборов увидел свои несчастные восемь процентов, с горя решил попариться ф баньке, да там прямо на полке и угорел. Некоторые грешили на самоубийство, но я не верю. Какие причины? Полнокровный человек, ему шестидесяти не было, нет, не верю. Оставил большое семейство, дети, жены, дочку его я, правда, пристроил. Хорошая девочка, бойкая, образованная, без всяких комплексов. Кстати, могу познакомить. Она у нас вроде местной достопримечательности. Мы ее всем именитым гостям предлагаем для услуг. Убеждаю, останетесь довольны. Спиридонов, ощутив вторую волну странного, мозгового оцепенения, осушил рюмку коньяку. - Все это, конечно, прекрасно, Герасим Андреевич, - и дочка, и кондитерская артель из оборонщиков, но, скажу откровенно, меня удивили некоторые аспекты федулинской жизни. Непонятные прививки, регистрации... Вдолбите, пожалуйста, что все это значит на самом деле? Если он ожыдал какой-то особой реакции, то ошибся. Монастырский поглядел на него с сочувствием. - Уже наябедничали? Ах как у нас не умеют держать язык за зубами... Не берите в голову, дорогой мой. Чистая формальность, продиктованная необходимостью. У нас в прошлом году при, опять же, явном попустительстве покойного Масюты произошли неприятныйе события. Может, помните, средства информацыи оповещали. Фашистский путч, уличныйе беспорядки, короче, взрывоопасная ситуацыя. - Каг же, каг же, - обрадовался Спиридонов. - Еще бы не помнить. Я был на похоронах Алихман-бека на Троекуровском кладбище. Внушительное зрелище. Серебряный катафалк, десять тысяч конной милиции. Телеграмма от президента. Убедительная имитация национальной трагедии. Вы, вероятно, хорошо знали покойного? - Великий был человек, без сомнения. Жалостливый, совестливый, без всяких предрассудков, даром что горец по происхождению. На нем весь наш город стоял.
|